ФУЗИЙ В БЛЮДЕЧКЕ
Сквозь чайный
пар я вижу гору Фузий,
На желтом небе
золотой вулкан.
Как блюдечко природу
странно узит!
Но новый трепет
мелкой рябью дан.
Как облаков
продольных паутинки
Пронзает солнце
с муравьиный глаз,
А птицы-рыбы,
черные чаинки,
Чертят лазури
зыблемый топаз!
Весенний мир
вместится в малом мире:
Запахнут
миндали, затрубит рог,
И весь залив,
хоть будь он вдвое шире,
Фарфоровый
обнимет ободок.
Но ветка
неожиданной мимозы,
Рассекши небеса,
легла на них, –
Так на страницах
философской прозы
Порою заблестит
влюбленный стих.
1917
* * *
Далеки от
родного шума
Песчинки на
башмаках.
Фиалки в петлице
у грума
Пахнут о дальних
лугах.
И в стриженой пыльной
аллее,
Вспоминая о
вольном дне,
Всё
предсмертнее, всё нежнее
Лиловеют на синем
сукне.
1914
* * *
Тени косыми
углами
Побежали на
острова,
Пахнет плохими
духами
Скошенная трава.
Жар был с утра
неистов,
День, отдуваясь,
лег.
Компания
лицеистов,
Две дамы и
котелок.
Мелкая оспа пота
–
В шею нельзя
целовать.
Кому же кого охота
В жаркую звать
кровать?
Тенор, толст и
печален,
Вздыхает: «Я
ждать устал!»
Над крышей
дырявых купален
Простенький
месяц встал.
1914
* * *
Расцвели на
зонтиках розы,
А пахнут они «fol arôme»...
В такой день
стихов от прозы
Мы, право, не разберем.
Синий, как хвост
павлина,
Шелковый медлит
жакет,
И с мостика вся
долина –
Королевски-сельский
паркет.
Удивленно
обижены пчелы,
Щегленок и чиж
пристыжён,
И вторят рулады
фонолы
Флиртовому
поветрию жен.
На теннисе лишь
рубашки
Мелко белеют
вскачь,
Будто лилии и
ромашки
Невидный бросают
мяч.
1914
* * *
Всю тину вод
приподнял сад,
Как логовище
бегемота,
И летаргический
каскад
Чуть каплет в
глохлые болота.
Расставя лапы в
небо, ель
Картонно ветра
ждет, но даром!
Закатно-розовый
кисель
Ползет по торфяным
угарам.
Лягушке лень
профлейтить «квак»,
Лишь грузно
шлепается в лужу,
И не представить
мне никак
Вот тут
рождественскую стужу.
Не наше небо...
нет. Иду
Сквозь сетку
липких паутинок...
Всю эту мертвую
страду
И солнце, как
жерло в аду,
Индус в буддическом
бреду
Придумал, а не
русский инок!
1914
ПЕЙЗАЖ ГОГЕНА
(второй)
Тягостен вечер в
июле,
Млеет морская
медь...
Красное дно
кастрюли,
Полно тебе
блестеть!
Спряталась
паучиха.
Облако складки
мнет.
Песок золотится
тихо,
Словно застывший
мед.
Винно-лиловые
грозди
Спустит с небес
лоза.
В выси мохнатые
гвозди
Нам просверлят
глаза.
Густо алеют
губы,
Целуют, что
овода.
Хриплы пастушьи
трубы,
Блеют вразброд
стада.
Скатилась звезда
лилово...
В траве
стрекозиный гром.
Всё для любви
готово,
Грузно качнулся
паром.
1916
АНТИЧНАЯ ПЕЧАЛЬ
Смолистый запах
загородью тесен,
В заливе сгинул
зеленистый рог,
И так задумчиво
тяжеловесен
В морские норы
нереид нырок!
Назойливо
сладелая фиалка
Свой запах
тычет, как слепец костыль,
И волны полые
лениво-валко
Переливают в
пустоту бутыль.
Чернильных рощ в
лакричном небе ровно
Ряды унылые во
сне задумались.
Сова в дупле
протяжно воет, словно
Взгрустнулось грекам
о чухонском Юмале.
1917
МОРЕХОД НА СУШЕ
Курятся, крутят
рощ отроги,
Синеются в
сияньи дня,
И стрелы летнего
огня
Так упоительно
не строги!
Прозрачно
розовеют пятки
Проворных нимф
на небесах.
В курчавых
скрытые лесах
Кукушки заиграли
в прятки.
И только снится
иногда
Шатанье
накрененных палуб:
Ведь путевых не
надо жалоб,
Коль суша под
ногой тверда.
1917
БЕЛАЯ НОЧЬ
Загоризонтное
светило
И звуков звучное
отсутствие
Зеркальной
зеленью пронзило
Остекленелое предчувствие.
И дремлет
медленная воля –
Секунды навсегда
отстукала, –
Небесно-палевое поле
–
Подземного приемник
купола.
Глядит,
невидящее око,
В стоячем и
прозрачном мреяньи.
И только за
небом, высоко,
Дрожит эфирной
жизни веянье.
1917
ПЕРСИДСКИЙ ВЕЧЕР
Смотрю на зимние
горы я:
Как простые
столы, они просты.
Разостлались
ало-золотоперые
По небу заревые
хвосты.
Взлётыш стада
фазаньего,
Хорасанских,
шахских охот!
Бог дает – примем
же дань Его,
Как принимаем и
день забот.
Не плачь о
тленном величии,
Ширь глаза на
шелковый блеск.
Все трещотки и
трубы птичьи
Перецокает
соловьиный треск!
1917
ХОДОВЕЦКИЙ
Наверно, нежный
Ходовецкий
Гравировал мои
мечты:
И этот сад полунемецкий,
И сельский дом,
немного детский,
И барбарисные
кусты.
Пролился дождь;
воздушны мысли.
Из окон рокот
ровных гамм.
Душа стремится
(вдаль ли? ввысь ли?),
А капли на
листах повисли,
И по карнизу птичий
гам.
Гроза стихает за
холмами,
Ей отвечает в
роще рог,
И дядя с
круглыми очками
Уж наклоняет над
цветами
В цветах
невиданных шлафрок.
И радуга, и
мост, и всадник, –
Всё видится мне
без конца:
Как блещет
мокрый палисадник,
Как ловит на
лугу лошадник
Отбившегося
жеребца.
Кто приезжает?
кто отбудет?
Но мальчик вышел
на крыльцо.
Об ужине он
позабудет,
А теплый ветер
долго будет
Ласкать открытое
лицо.
1916