НОЧЬ
Пришла и мир отгородила
Завесой черной от меня,
Зажгла небесные кадила,
Вновь начала
богослуженье,
И мирно разрешился в
пенье
Гул обессиленного дня.
Стою во храмине
безмерной,
Под звездным куполом,
один, –
И все, что было
достоверно,
Развеяно во мгле
простора,
Под звуки неземного
хора,
Под светом неземных
глубин.
Пусть Ночь поет; пусть
мировые
Вершатся тайны предо
мной;
Пусть благостной
евхаристии
Торжественные миги
минут;
Пусть царские врата
задвинут
Все той же черной
пеленой.
Причастник, прежней
жизни косной
Я буду ждать,
преображен…
А, сдвинув полог
переносный,
Ночь – бездну жизни
обнаружит,
И вот уже обедню служит
Во мраке для других
племен.
1916
Воды – свинца
неподвижней; ивы безмолвно поникли;
Объят ночным обаяньем
выгнутый берег реки;
Слиты в черту
расстояньем, где-то дрожат огоньки.
Мир в темноте
непостижней; сумраки к тайнам привыкли…
Сердце! зачем с
ожиданьем биться в порыве тоски?
Мирно смешайся с
преданьем, чарами сон облеки!
Чу! у излучины нижней –
всхлип непонятный… Не крик ли?
К омуту, с тихим
рыданьем, быстро взнеслись две руки…
Миг, – над
безвестным страданьем тени опять глубоки.
Слышал? То гибнет твой
ближний! Словно в магическом цикле
Замкнуты вы заклинаньем!
словно вы странно близки!
Словно ты проклят
стенаньем – там, у далекой луки!
Воды – еще неподвижней;
ветви покорней поникли;
Лишь на мгновенье
журчаньем дрогнули струи реки…
Что ж таким жутким молчаньем
мучат теперь ивняки?
1916
Белых звезд прозрачное
дыханье;
Сине-бархатного неба
тишь;
Ожиданье и обереганье
Лунного очарованья, лишь
Первое струящее мерцанье
Там, где блещет серебром
камыш.
Эта ночь – взлелеянное
чудо:
Ночь из тех узорчатых
часов,
Зыблемых над спящими,
откуда
Рассыпается причуда
снов,
Падающих в душу, как на
блюдо
Золотое – груда
жемчугов.
Этот отблеск – рост
непобедимой
Мелопеи, ропоты разлук;
Этот свет – предел
невыразимой
Тишины, стук перлов,
мимо рук
Разлетающихся – мимо,
мимо,
Луциолами горящих вкруг.
Дышат звезды белые –
прерывно;
Синий бархат неба –
побледнел;
Рог в оркестре прогудел
призывно;
Передлунный облак –
дивно-бел…
В белизне алея
переливно,
Шествует Лунина в наш
предел.
1917
Веет древний ветр
В ветках вешних верб,
Сучья гнутся, ломятся.
Ветр, будь милосерд!
Ветви взвиты вверх,
Стоном их кто тронется?
Час на краски щедр:
В небе – алый герб,
Весь закат – в веселии.
Ветр, будь милосерд!
Я, как брат Лаэрт,
Плачу об Офелии.
Бледен лунный серп.
Там – тоска, ущерб;
Здесь – все светом
залито.
Ветр, будь милосерд!
Кто во прах поверг,
Близ могилы, Гамлета?
Вздрогнет каждый нерв…
И из тайных недр
Память кажет облики…
Ветр, будь милосерд!
Верба, словно кедр,
Шлет на стоны отклики.
1916
Жутко в затворенной
спальне.
Сердце стучит все
страдальней;
Вторят часы все
печальней;
Кажется: в комнате
дальней
По золотой наковальне
Бьет серебром
Безжалостный гном.
Стелются гостеприимней
Сумраки полночи зимней;
В лад с молотком, все
интимней
Тени поют; в тихом гимне
Ночь умоляет: «Прости
мне!»
Нежная мгла
Кругом облегла.
Жутко в безжизненном
доме…
Сердце изныло в истоме…
Ночь напевает… Но, кроме
Гимнов, чуть слышимых в
дреме,
Бьет, утомительно –
гномий
Молот в тиши,
По тайнам души…
1916
И бездна нам
обнажена,
С своими
страхами и мглами…
Вот отчего
нам ночь страшна.
Ф. Тютчев
Как золото на черни,
Блестит, во мгле
вечерней,
Диск маятника; стук
Минут в тиши размерней.
Невольно – суеверней
Глядишь во мрак, вокруг.
Ночь открывает тайны.
Иной, необычайный
Встал мир со всех
сторон.
Безмерный и бескрайный…
И страхи не случайны,
Тревожащие сон.
Те страхи – груз
наследий
Веков, когда медведи
Царили на земле;
Когда, копьем из меди
Наметив, о победе
Мы спорили во мгле;
Когда, во тьме пещеры,
Шагов ночной пантеры
Страшился человек…
И древние химеры,
В преданьях смутной
веры,
Хранит доныне век.
1916
Красным закатом
забрызгано поле;
Дождь из оранжевых точек
в глазах;
Призрак, огнистый и
пестрый до боли,
Пляшет и машет мечами в
руках.
Тише! закрой утомленные
веки!
Чу! зажурчали певуче
струи…
Катятся к морю огромные
реки;
В темных ложбинах не
молкнут ручьи.
В пьяной прохладе
вечернего сада
Девушка никнет на мрамор
плечом…
Плачет? мечтает? –
не знаю! не надо
Ведать: о ком!
догадаться: о чем!
Было, иль будет, –
мечта просияла,
В строфы виденье навек
вплетено…
Словно, до дна, из
кристалла фиала
Выпито сердцем густое
вино.
Взоры открою: закатное
поле,
Призрак огнистый с
мечами в руках,
Солнце – багряно… Но
ясен до боли
Девичий образ в усталых
глазах!
Ночь 4/5 марта 1916