И покинем
Там, у входа,
Покрывала
ваши мрачные!
А. Фет
Что это? Пение,
славленье
Счастья всем хором
земли,
Облачка в небе
курчавленье,
Пташек веселье в дали!
Что это? Таянье, мление
Звуков, цветов и лучей!
Вечное право весеннее
Славит журчаньем ручей.
Как же? Не я ли,
раздавленный
Глыбой упавшей скалы,
Странник, друзьями
оставленный,
Вестника сумрачной мглы
Ждал; но не образ
Меркурия
Грозно сошел с высоты:
Вижу в прозревшей лазури
я
Милые чьи-то черты.
Кто ты, безвестная
вестница
Тайно наставшей весны?
Фея, богиня, кудесница?
Иль только смутные сны
Нежат пред мигом
томительным,
Нас подводящим к концу?
Ты, с удивленьем
медлительным,
Клонишься тихо к лицу…
Пение, мление, алые
Светы наполнили храм…
Миг! и уста не усталые
Жадно прижал я к устам!
1914
Санки, в радостном
разбеге,
Покатились с высоты.
Белая, на белом снеге
Предо мной смеешься ты.
Чуть дрожат, качаясь,
сосны,
С моря веет ветерок…
Верю: снова будут весны,
День счастливый недалек.
Нет ни ужаса, ни горя:
Улыбнулся детский лик,
И морозный ветер с моря
В душу ласково проник.
Надо легким быть, как
санки,
Надо жить лишь для игры,
И лететь во глубь, к
полянке,
Склоном сглаженной горы!
Снова в радостном
разбеге
Санки мчатся с высоты,
И, упав, на белом снеге,
Белая, смеешься ты!
11 января 1914
В лодке рыбацкой,
недвижной в снегу,
Как хорошо верить в
счастье мгновенья!
Волны шумят на морском
берегу,
Льдины бросают на снег,
как каменья.
Дым расстилает вдали
пароход;
Сзади высокие сосны
застыли.
Здесь, перед дикой
мятежностью вод,
Как не забыть, что мы
есть, чем мы были!
Прошлого нет. Это –
будущих дней
Волны играют у грани
прибрежной…
Милая, верь тайной вере
моей:
То, что нам
снится, – всегда неизбежно.
В эти мгновенья, –
меж льдистых снегов,
В эти мгновенья на отмели
белой,
Как не расслышать
властительный зов,
Как не понять, что нам
море пропело!
В лодке рыбацкой,
застывшей в снегу,
Словно на белом, тяжелом
причале,
Случай, как вал на
морском берегу,
Будто зовет нас в
безвестные дали!
15 января 1914
Здесь, в старинной Риге,
В тихий день ненастья,
Кротко я встречаю
Маленькие миги
Маленького счастья.
Дом Черноголовых
Смотрит так любовно,
Словно рад он маю;
Двух, любить готовых,
Ободряет словно.
Под дождем так ярко
Зеленеют липки
Зеленью весенней;
Ах, деревья парка
Нам дарят улыбки!
Ветерка морского
Нежит легкий холод…
Тайно сходят тени…
Иль влюблен я снова?
Иль я снова молод?
1 мая 1914
Мгновенья
мгновеннее…
А. Добролюбов
Черный и упрямый локон вьется
нежно близ меня,
Но упорно в рамы окон
льется снежный отблеск дня.
Тайны ночи побледнели,
дали грубы, груб их свет…
Не случайно очи млели!
ждали губы губ в ответ!
Ты невольно грудь
склонила… Как тревожно дышишь ты!..
О, как больно! Будь,
что было! Можно все, – услышь мечты!
Внемлешь? нет? Упрямый
локон с плеч скатился, соскользнул…
Иль ты дремлешь? В рамы
окон, словно меч, вонзился гул.
1914
Опьяняет смелый бег.
Овевает белый снег.
Режут шумы тишину.
Нежат думы про весну.
Взглядом, взглядом
облелей!
Рядом, рядом – и скорей!
Твой ли стан склонен ко
мне?
Все ль обман и сон во
сне?
Мир во власти зимних
нег,
Миги застит дымный снег.
1914
Как неяркие бутоны
превращают лепестки
В ярко-радостные розы,
ало-красные цветы, –
Так твой ропот
затаенный, стоны девичей тоски,
Стали – сладостные
грезы, жадно-страстные мечты!
И, как белая лилея,
над прозрачностью пруда,
Закрывает в лунном
свете свой убор, дыша чуть-чуть, –
Так, несмелая, пьянея,
в дрожи брачного стыда,
Опускаешь взор, как
дети, ты, – спеша ко мне на грудь!
Но, во мгле наставшей
ночи, сны Красавицы Ночной
Дышат томно, дышат
страстно, в летней, душной тишине, –
Так, опять поднявши
очи, чуть лукавя с темнотой,
Ты нескромно, ты
безгласно – ждешь, послушна, как во сне!
16 ноября 1914
В лесу пропела пеночка
И дятел простучал.
Приди ко мне, сиреночка:
Час призраков настал.
Росой чуть-чуть
увлажены,
И мхи послушно спят,
А с неба, словно в
скважины,
К вам звездочки глядят.
Простерли сосны темные
Над ложем бахрому;
Здесь канут все
нескромные
Слова – в глухую тьму.
Приди! Никем не слышимы,
В тиши зашепчем вновь,
Все вкрадчивей, все тише
мы
Про счастье, про любовь.
Вновь склонит, с
неизбежностью,
Мечта – к устам уста,
И круг замкнет над
нежностью,
До утра, темнота.
А утром крикнет пеночка,
Встревожит дятел тишь,
И ты, моя сиреночка,
Скользнешь в речной
камыш.
1914
Умершим мир! Пусть спят
в покое
В немой и черной тишине.
Над нами солнце золотое,
Пред нами волны – все в
огне.
Умершим мир! Их память
свято
В глубинах сердца
сохраним.
Но дали манят, как
когда-то,
В свой лиловато-нежный
дым.
Умершим мир! Они
сгорели,
Им поцелуй спалил уста.
Так пусть и нас к такой
же цели
Ведет безумная мечта!
Умершим мир! Но да не
встанет
Пред нами горестная
тень!
Что было, да не отуманит
Теперь воспламененный
день!
Умершим мир! Но мы, мы
дышим.
Пока по жилам бьется
кровь,
Мы все призывы жизни
слышим
И твой священный зов,
Любовь!
Умершим мир! И нас не
минет
Последний, беспощадный
час,
Но здесь, пока наш
взгляд не стынет,
Глаза пусть ищут милых
глаз!
1914