БИБЛИЯ
О, книга книг! Кто не
изведал,
В своей изменчивой
судьбе,
Как ты целишь того, кто
предал
Свой утомленный дух –
тебе!
В чреде видений
неизменных,
Как совершенна и чиста –
Твоих страниц
проникновенных
Младенческая простота!
Не меркнут образы
святые,
Однажды вызваны тобой:
Пред Евой – искушенье
Змия,
С голубкой возвращенной
– Ной!
Все, в страшный час, в
горах, застыли
Отец и сын, костер
сложив;
Жив облик женственной
Рахили,
Израиль-богоборец – жив!
И кто, житейское
отбросив,
Не плакал, в детстве, прочитав,
Как братьев обнимал
Иосиф
На высоте честей и слав!
Кто проникал, не
пламенея,
Веков таинственную даль,
Познав сиянье Моисея,
С горы несущего
скрижаль!
Резец, и карандаш, и
кисти,
И струны, и певучий стих
–
Еще светлей, еще
лучистей
Творят ряд образов
твоих!
Какой поэт, какой
художник
К тебе не приходил,
любя:
Еврей, христианин,
безбожник,
Все, все учились у тебя!
И сколько мыслей
гениальных
С тобой невидимо слиты:
Сквозь блеск твоих
страниц кристальных
Нам светят гениев мечты.
Ты вечно новой, век за
веком,
За годом год, за мигом
миг,
Встаешь – алтарь пред
человеком,
О Библия! о книга книг!
Ты – правда тайны
сокровенной,
Ты – откровенье, ты –
завет,
Всевышним данный всей
вселенной
Для прошлых и грядущих
лет!
1918
Три яблока, излюбленных
преданьем,
Три символа земного
мятежа,
В саду веков,
воссозданном сознаньем,
Они горят, под ветром
грез дрожа.
Ты, яблоко губительное
Евы!
Ты вырвало из глаз
эдемский свет,
На нас обрушив Божеские
гневы, –
Но было то – восстанье
на запрет!
Другое – яблоко
Вильгельма Теля, –
Свободы весть промчало
над землей:
Одной стрелой в родного
сына целя,
Стрелок в тиранов
метился другой!
А третье – третье яблоко
Ньютона;
Оно упало в час своей
поры,
И понял ум незыблемость
закона,
Что движет землю, небо и
миры.
То третье яблоко вернуло
рай нам,
Сравняло всех, владыку и
раба,
Открыло нам дорогу к
вечным тайнам,
Чтоб не страшила больше
– и Судьба!
1916
Ариадна! Ариадна!
Ты, кого я на песке,
Где-то, в бездне
беспощадной
Моря, бросил вдалеке!
Златоокая царевна!
Ты, кто мне вручила
нить,
Чтобы путь во тьме
бездневной
Лабиринта различить!
Дочь угрюмого Миноса!
Ты, кто ночью, во
дворце,
Подошла – светловолосой
Тенью, с тайной на лице!
Дева мудрая и жрица
Мне неведомых богов,
В царстве вражьем, чья
столица
На меня ковала ков!
И – возлюбленная! тело,
Мне предавшая вполне,
В час, когда ладья
летела
По зыбям, с волны к
волне!
Где ты? С кем ты? Что
сказала,
Видя пенную корму,
Что, качаясь, прорезала
Заревую полутьму?
Что подумала о друге,
Кто тебя, тобой спасен,
Предал – плата за
услуги!–
Обманул твой мирный сон?
Стала ль ты добычей
зверя
Иль змеей уязвлена, –
Страшной истине не веря,
Но поверить ей должна?
Ты клянешь иль кличешь,
плача,
Жалко кудри теребя?
Или, – горькая
удача!–
Принял бог лесной тебя?
Ах! ждала ль тебя
могила,
Иль обжег тебя венец, –
За тебя Судьба отмстила:
В море сгинул мой отец!
Я с подругой нелюбимой
Дни влачу, но – реешь ты
Возле ложа, еле зримый
Призрак, в глубях
темноты!
Мне покорствуют Афины;
Но отдать я был бы рад
Эту власть за твой
единый
Поцелуй иль нежный
взгляд!
Победитель Минотавра,
Славен я! Но мой висок
Осребрен: под сенью
лавра
Жизнь я бросил на песок!
Бросил, дерзкий! и
изменой
За спасенье заплатил…
Белый остров, белой
пеной
Ты ль мне кудри убелил?
1917
Во дворце Афинском,
скорбно мрачен,
Спит Фессей и видит
вещий сон:
В теми вод белеет Накс;
прозрачен
Воздух ночи; в звездах
небосклон.
В страхе, встретя вкруг
песок прибрежий,
Чуть привстав, царевна
смотрит вниз;
А над ней, прекрасен,
светел – свежий
Хмель меж кудрей – юный
Дионис.
Буйным сонмом попирая
зелень,
Тигров холя, тирсы
лентой свив,
Фавны, нимфы, люди
виноделен
Ждут царя назад, в тени
олив.
Он же, страстью вдруг
обезоружен,
Раб восторга, к деве
клонит лик…
Вот схватил ее венец
жемчужин.
«Ты – небес достойна!» –
слышен всклик.
В небо вскинут,
вспыхнул, – семизвездье –
Там венец. Бог с девой
слит. Полна
Ночь их славой, –
Горькое возмездье
Пьет Фессей во сне, и
молит сна!
12/25 февраля 1918
В годину бед, когда
народной вере
Рок слишком много ставит
испытаний, –
В безмерном зале мировых
преданий
Проходят призраки былых
империй,
Как ряд картин на
световом экране.
По Нилу мчится барка
Сына Солнца;
До неба всходят башни
Вавилона;
Перс возвещает землям
волю с трона, –
Но дерзко рушат рати
Македонца
Престол Царя Царей и
Фараона.
Выходят римляне,
сурово-строги.
Под стук мечей куется их
держава,
И кесарских орлов не
меркнет слава.
Бегут в пустынях римские
дороги,
Народы рабствуют в
оковах права.
Пирует Рим, льет вина,
множит яства…
Вдруг варвары, как буря,
злы и дики,
Спадают с гор, крушат все
в яром крике,
И, вновь пленен мечтой
миродержавства,
Свой трон в руинах высит
Карл Великий.
Потом, самумом пролетают
в мире
Арабы, славя свой Коран;
монголы
Несметным сонмом топчут
высь и долы…
Над царством царства
вырастают шире…
Сверкает Бонапарта меч
тяжелый…
Но, жив и волен, из
глухих крушений
Выходит строй народов –
грозно длинный:
Армяне, эллины,
германцы, финны,
Славяне, персы,
италийцы, – тени,
Восставшие, чтоб спеть
свой гимн старинный!
О, сколько царств,
сжимавших мир! Природа
Глядит с улыбкой на
державства эти:
Нет, не цари – ее родные
дети!
Пусть гибнут троны,
только б дух народа,
Как феникс, ожил на
костре столетий!
14 марта 1918