Валерий Брюсов. ДОПОЛНЕНИЕ (Сб. СНЫ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА)




ПЕСНЯ ГРЕНЛАНДЦЕВ


Высока гора Кунак на Юге,
Я вижу ее.

Высока гора Кунак на Юге,
Я смотрю на нее.

Яркий блеск над горой на Юге,
Я дивлюсь на него.

Солнце блестит на облаках на Юге,
Я любуюсь на блеск.

Смотри на цвета над горой на тучах,
Я смотрю на Юг.

Смотри, как черна гора под тучей,
Я поеду на Юг!

<1913>



ПЕСНЯ ДРЕВНЕГО НАРОДА

Тема Райдера Хаггарда


Лесная птица, влетевшая в сумрачный зал;
Рука ребенка, зажавшая острый кинжал, –
Ты облик Жизни узнал ли? узнал ли? – Узнал!

Красиво небо в уборах вечерней зари,
Но солнце тонет в крови, все в крови, все в крови.
Звезды сиянье в воде непрозрачной пруда,

Расцвет фиалок в равнине, где скачет орда, –
Ты облик Смерти узнал ли? узнал ли? – О, да!
Темнеет небо в уборах вечерней зари,

Но солнце тонет в крови, все в крови, все в крови!
Нельзя проснуться от сна этих дней без примет,
Порвать ли цепи, где звенья – ряд стертых монет,

Ты облик Тайны узнал ли? узнал ли? – иль нет?
Померкло небо в уборах вечерней зари,
И солнце скрылось в крови, все в крови, все в крови!

19 марта 1923



ПЕСНЯ СЕВЕРОАМЕРИКАНСКИХ ИНДЕЙЦЕВ


Маниту! Маниту! Маниту!
Ты благ, ты мудр, ты велик!
Маниту! Маниту!
Услышь мой крик!

В небесах, в облаках, я вижу,
То заря, то полдень, то тень.
В небесах, я вижу,
Ночь и день.

В лесах, в равнинах, я слышу,
Свист, пенье, рычанье, зов.
По долинам я слышу
Вой волков.

В битвах стучат – дело смелых! –
Томагавки, копья, щиты.
В битве смелых
Любишь ты.

Маниту! Маниту! Маниту!
Я храбр, но кругом враги.
Маниту! Маниту!
Помоги!

4 апреля 1923



АТЛАНТИДА


Провеял дух, идущий мимо.
Его лицо – неуловимо,
Его состав – что клубы дыма.

Я голос слышал, – словно струны.
Я голос слышал, – нежно-юный.
Так говорил мне призрак лунный:

«Нам в смерти жизнь – Судьба судила.
Наш мир – единая могила.
Но Вечность, Вечность – наша сила.

Меж гор, недвижно-неизменных,
Нас много скорбных, много пленных,
Но – нам витать во всех вселенных».

Провеял голос нежно-струнный.
Провеял мимо призрак лунный,
Гость Вечности, вовеки юный.

Встал облак жертвенного дыма,
И я восславил, что незримо,
Тебя, о дух, идущий мимо.

1913



ЦАРЬ О СЕБЕ САМОМ


Я был, как лев, рожденный в пустыне, около оаза Хибиса, в зарослях.
Я стоял на колеснице позлащенной, как статуя бога на подножии своем.
Десницей я метал стрелы мои, шуйцей я опрокидывал врагов.
Я был, как Аммон, в свой час, пред сонмом врагов, лик мой страшен был им.
В груди у них не было мужества метать стрелы, они не осмеливались поднять дротик.
Три тысячи колесниц разбили кобылицы мои, спицы колес валялись, как солома.
Воинов я низвергал в воду, как прыгают в Нил крокодилы.
Падали ниц враги один за другим, не смели взглянуть, кто их разит.
Они, устрашенные, говорили друг другу: «Не человек, сам Сутеху славный меж нами.
Побежав, поспешим укрыться от него! спрятавшись, переведем дух еще раз в жизни!»
Я воззвал к отцу моему Аммону: «Отец, ты не забыл сына!
Храмы твои я наполнил пленными, тебе я воздвиг колонны, что простоят тысячу лет!
Для тебя я привез обелиски с Абу, за дарами тебе я посылал корабли в море.
Заповедей твоих я не преступал в жизни, славу твою я разнес по всему миру!»
Презренные побеждены были мною, враги мои были истреблены на земле.
Трупы лежали у ног моих, как сено, лучшие витязи врагов издыхали в крови своей.
Тогда около вечернего времени пришли военачальники мои, славословили имя мое тысячью похвал.
Но я, царь, – жизнь, здоровье, сила, – сказал им: «Вы видели, что совершил Аммон, отец мой.
Враги разбежались по пустыне, как тушканчики, я прошел сквозь их ряды, подобно носорогу.
Славьте Аммона, бога непобедимого: славьте сына его, фараона, одержавшего победу, – жизнь, здоровье, сила!»

1912



НАДПИСЬ


Наше войско двигалось мирно,
Оно вступило в области Геруша.

Наше войско двигалось мирно,
Оно сломило могущество Геруша.

Наше войско двигалось мирно,
Оно сокрушило вражьи крепости.

Наше войско двигалось мирно,
Оно срезало сады и виноградники.

Наше войско двигалось мирно,
Оно сожгло дома и хлеба в полях,

Наше войско двигалось мирно,
Оно истребило тысячи тысяч людей.

Наше войско двигалось мирно,
Оно увело тысячи тысяч в плен.

Наше войско двигалось мирно,
Да будет слава Царю во времена времен!

<1913>



ГИМН НИЛУ


Слава Нилу, в мир сошедшему,
Слава Нилу, жизнь дающему!

Свой исток во мраке кроющий,
Светом сумрак заменяешь ты,
Сады, нивы орошаешь ты!

Велишь – Нопри бдить над зернами,
Велишь – Себеку над хлебом бдить,
Велишь – Фта над ремеслом радеть.

Рыб создатель! их от птиц хранишь.
Нив радетель! ты века творишь.
Храмов зодчий! ты – богов оплот.

Перст твой медлит, – всюду бедствие;
Дух твой дремлет, – меж богами страх;
Жизнь ты создал и живишь ее.

Когда воды Нила подымаются,
Все живое пище радуется,
Каждый зуб перетирает плод.

Для животных траву он выращивает,
Жертвы для богов готовит он,
Храмов фимиам – его творение.

Он свершает всех желания,
Сам вовек не истощается,
Доблесть Нила – бедных щит.

Мы из камня т творим его,
Не венчаем мы его венцом двойным,
Мы ему не платим подати.

Нет святилища единого его,
Неизвестно пребывание его,
Не раскрыто в таинствах письмен.

Ты царишь для Юга и для Севера,
Поглощаешь слезы всех очей,
Расточаешь щедро блага всем.

Слава Нилу, в мир сошедшему,
Слава Нилу, жизнь дающему!

<1918>



* * *


Тебе мы поклоняемся, Нил!
Все земли оживляешь ты илом,
Течешь к нам из неведомых стран,
Чтобы севы встали зеленью рано.

Тебе мы поклоняемся, Нил!
В твоей воде живут крокодилы,
Поишь священной влагой весь год,
Хранишь на волнах медленных лотос.

Ты нам даешь живительный хлеб,
Ты к нам приходишь в образе Зеба,
Ты к нам приходишь в образе Пта,
Ты к нам приходишь богом Аммоном.

<1913>



ГИМН АТОНУ


Прекрасен восход твой, о Атон живущий, владыка столетий!
Дивный, светлый, могучий, – любви твоей – меры нет, лучи твои – радость.

Когда ты сияешь, сердца оживают, обе земли веселятся.
Бог священный, создавший себя, сотворивший все страны: людей, стада и деревья!

Ты светишь – и живо все! ты мать и отец для всех, чьи глаза сотворил ты!
Ты светишь – и видят все! все души ликуют о тебе, о владыко!

Когда ты уходишь, за край земли на закате, – все лежат, словно мертвые;
Пока ты не встанешь с края земли на восходе, – лица скрыты, носы не дышат.

Ты луч посылаешь – простираются руки, величая дух твой,
Ты в небе светишь – певцы и игральцы поют и трубят,
Ибо жизнь возродишь ты, красотой огнесветлой, искрой жизни!

И все ликуют во дворце Хатбенбена и во всяком храме,
И все ликуют во дворце Иахетатона, прекрасном месте,
Ибо им ты доволен, тебе приносят там тучные жертвы.

Чист, кто угоден – тебе, о живущий, – в своих праздничных хорах.
Все, что ты создал, радостно скачет пред твоим ликом,
Пред тобой веселится, Атон, горящий на небе каждый день!

Слава Атону, кто создал небо, чтобы светить с него!
Слава Атону, кто озирает с неба все, что создал он!
Слава Атону, в ком тысячи жизней, даруемых нам!

24 января 1915



ЗАКЛИНАНИЕ


Хавват владычица!
Богиня, царица!
Се – я связываю,
Я – Мацлия.

<1915>



* * *


Я, сын царя, здесь сплю, Эшмунизар,
В гробнице сей, что сам воздвиг себе,
Мое заклятье – людям и царям:

Да не откроешь ты дверей ко мне.
Да не расхитишь ты богатств моих.
Да не встревожишь ты мой тихий прах.

Не то тебя отвергнет рафаим.
Не то твой прах вовек не ляжет в гроб.
Не то не будет у тебя детей.

Ты будешь продан мощному царю.
Ты утеряешь корень, как и плод.
Ты не познаешь от людей любви.

Зане здесь сплю я, царь Эшмунизар.
Был мой отец – Сидона царь, Табнит,
И мать моя – была Эмашторен, –

Служительница Ашпорен,
Богини, сила чья
Меня оборонит;

Прохожий, не тревожь гробницы
Сына царя, Эшмунизара!

<1915>



ПСАЛОМ ДАВИДА


Меж братьями я меньший был;
В дому отца был самый юный.
Овец я в поле выводил,
Перстам моим привычны были струны.

Кто б Господу о мне сказал?
Он, сильный, сам о мне услышал!
Меня иноплеменник клял,
Но я с пращой ему навстречу вышел.

Семь братьев – все сильней меня,
Но Бог не их призвал из кущи.
Предстал мне ангел в свете дня,
Святил меня елеем всемогущий.

Смеялся грозный Голиаф,
Глумился посредине стана.
Но, у него же меч отняв,
Я голову отсек у великана!

1912



* * *


Старик шел мимо башни;
Там девушка сидела,
Держа в руке цветок:
Подарок жениха.

Старик шел мимо башни;
Там женщина рыдала:
Лежал на ложе с ней
Ее младенец – мертв.

Старик шел мимо башни;
Там дряхлая старуха,
Держа в руке цветок,
Шептала: «Вновь весна!»

1913



КИТАЙСКИЕ СТИХИ


1

Твой ум – глубок, что море!
Твой дух – высок, что горы!


2

Пусть этот чайник ясный,
В час нежный, отразит
Лик женщины прекрасной
И алый цвет ланит.


3

Ты мне дороже, чем злато,
Чем добрый взгляд государя;
Будь любви моей рада,
Как кормщик, к брегу причаля.


4

Все дни – друг на друга похожи;
Так муравьи – одинаково серы.
Знай заветы – работать, чтить старших и голос божий,
Завяжи узел – труда, почтенья, веры.


5

Глупец восклицает: «Ломок
Стебель памяти о заслугах!»
Мудрый говорит: «Буду скромен,
И меня прославят речи друга!»

16 декабря 1914
Варшава



ЯПОНСКИЕ ТАНКИ И УТА


1

Роса ложится, но солнце всходит,
И в росах тают все отраженья,
Но дни, и ночи, и годы проходят, –
В душе моей все те же любви мученья.


2

По небу тучи ходят, крутятся,
Потом исчезают.
На том же месте неподвижные горы.

Над жизнью дни проходят, крутятся,
Как небесные тучи.
В сердце на том же месте единое гору.


3

Не весенний снег
Убелил весь горный скат:
Это вишни цвет!
Ах, когда б моя любовь
Дожила и до плодов!


4

Как золотые
Дождя упадания, –
Слезы немые, –
Будут в печальной судьбе
Думы мои о тебе.


5

Цветики вишни,
Обрадуйте, падайте!
В городе лишний,
Ветром, как вы, я гоним
К волнам Икуто седым…

<1913-1915>



* * *


Под бананом, под бананом
Хорошо с тобой лежать вдвоем.
Словно в беге быстром, пьяном,
В поле уносимы мы слоном, –
Под бананом, под бананом
Жарким днем.

У тебя так смуглы груди,
Нежным медом пахнут волоса.
Слышат боги, но не слышат люди
Наши хриплые от счастья голоса.
У тебя так смуглы груди,
Как леса.

В быстром беге, в быстром беге
К милой цели мы спешим вдвоем,
Тонем в озере любовной неги,
Море сомы несказанной пьем.
В быстром беге, в быстром беге
Мы умрем.

1913



ПОДРАЖАНИЕ ТРУВЕРАМ


Нет, никогда не мог Амур в сем мире
Так сердце мучить, как меня она!
Я из-за той, кто всех прекрасней в мире,
Не знаю отдыха, не знаю сна.
Увы! не знает жалости она,
И мне укрыться некуда в сем мире, –
Затем, что всюду мне она видна!

Лети, о песня, и скажи прекрасной,
Что чрез нее покой утратил я!
Что сердцем я страдаю по прекрасной,
Затем, что зло покинут ею я!
Ах, заслужила ль то любовь моя!
Но если я умру, пускай прекрасной
Все песня скажет, правды не тая!

3 марта 1908



ПЕСНЬ ПРОКАЖЕННОГО


Сторонитесь!
Прокаженный идет,
Сторонитесь!

Проклят мой род,
Согрешил мой отец,
За грехи карает Господь,
Где же мукам конец?
Сторонитесь!

Тело мое – что плеснь,
Зловонен мой рот,
Ноги покрыты корой,
Десны съела болезнь,
Крючья – пальцы мои,
Где лежу я – там гной.
Сойди с пути:
Прокаженный идет!

Сторонитесь,
Прохожие, женщины, левиты, купцы!
Расходитесь
Во все концы.
Невеста с молодым женихом,
Юноша, что поет на псалтире,
Мальчик с своим кубарем,
Вы все, что веселы в мире, –
Сторонитесь,
Разбегитесь:
Прокаженный идет!

Дайте дорогу мне,
Шире дорогу мне!
Я в голые горы уйду,
Туда, где нет ни цветов, ни травы.
Я глухую пещеру найду,
Где есть глоток воды,
Мытари, сторонитесь меня!
Цари, страшитесь меня!
Пророки, берегитесь меня!
Я иду, в колокольчик звеня;
Прокаженный идет,
Сторонитесь.

Я иду, хохоча
Ртом без губ.
Я иду, крича;
Я страшней, чем труп!
Страшно карает Господь,
Берегитесь!
Трепещи пред Господом всякая плоть,
Страшитесь!
Кто, сильный, может меня побороть,
И кто устоит против меня?

Иду, звеня;
Сторонитесь,
Прокаженный идет,
Сторонитесь.

10 марта 1912



ИСПАНСКАЯ ПЕСЕНКА


В темном поле, в темном поле
Бродит Альма без дороги;
В темном поле, в темном поле
Видит вход в шалаш убогий.

Альма входит, Альма входит,
Видит – бедно там и тесно.
Альма входит, Альма входит,
Видит – рыцарь неизвестный.

Говорит: «Я заблудилась,
В стужу ноги онемели!»
Говорит: «Я заблудилась,
Ах, довериться тебе ли!»

Рыцарь ей в ответ: «Сеньора,
Знаю, вам я неизвестен,
Но, клянусь крестом, сеньора,
Благороден я и честен.

Вот вам ложа половина,
Я свой меч кладу меж нами.
Вот вам ложа половина!
Не коснусь я вас устами».

Ночь проходит, ночь проходит,
Свет дневной румяно льется.
Альма в поле вновь выходит,
И смеется, и смеется.

Рыцарь спрашивает Альму
С грустью пламенного взора,
Рыцарь спрашивает Альму:
«Что смеетесь вы, сеньора?»

«Я смеюсь тому, мой рыцарь,
Что здесь было ночью темной,
Что могли всю ночь, мой рыцарь,
Вы со мной лежать так скромно!»

1920



СОНЕТ В МАНЕРЕ ПЕТРАРКИ


Как всякий, кто Любви застенок ведал,
Где Страсть пытает, ласковый палач, –
Освобожден, я дух бесстрастью предал,
И смех стал чуждым мне, безвестным – плач.

Но в лабиринте тусклых снов, как Дедал,
Предстала ты, тоски волшебный врач,
Взманила к крыльям… Я ответа не дал,
Отвыкший верить Гению удач.

И вновь влача по миру цепь бессилья,
Вновь одинок, как скорбный Филоктет,
Я грустно помню радужные крылья

И страсти новой за тобой просвет.
Мне горько жаль, что, с юношеским жаром,
Я не взлетел, чтоб в море пасть Икаром.

10 марта 1912



* * *


Артуру ехать в далекий путь!
Вот громко трубят трубы!
Джиневру целует он нежно в грудь,
Целует и в лоб и в губы!
«Прощай, Джиневра, моя жена.
Не долог разлуки год!»
Она – в слезах, в слезах она,
Смотрит смеясь Ланцелот!

Вот едет Артур через ясный луг,
И слышны близко трубы,
Но страстно Джиневра и милый друг,
Целуясь, сблизили губы.
«Тебе служил я, любил тебя
И ждал за годом год.
Теперь блаженство узнаю я!»
Смотрит смеясь Ланцелот.

Артуру ехать в обратный путь,
Поют в его славу трубы!
Он девушек в замках целует в грудь,
Целует и в алые губы.
С Артуром нежно вдвоем жена:
«Я верен тебе был весь год!»
«А мужу я была верна!»
Смотрит смеясь Ланцелот.

<1916>