ЕЕ ПРИЧУДЫ
Ты отдавалась каждому и
всем.
Я понял все, я не
спросил – зачем:
Ты отдавалась иногда и
мне.
Любил с тобою быть
наедине
И знал, что в миг, когда
с тобою я,
Что в этот миг ты
целиком моя.
Вчера ты отказала: «Не
могу.
Я верность мужу берегу».
Я прошептал: «Ты замужем
давно.
И уж давно тобою все
дано,
И я не понимаю, почему ж
Теперь меж нами
возникает муж?»
И смерила ты с ног до
головы
Меня в ответ: «Мой друг,
ошиблись Вы.
Приснился Вам довольно
странный сон».
Я был ошеломлен, я был
смущен:
Та женщина, что каждому
и всем…
Но понял вновь и не
спросил – зачем.
А завтра ты, о милая,
опять,
Я знаю, будешь мне
принадлежать
И на руках моих лежать
без сил,
Дав все, чего бы я не
попросил.
И если я умру, то
скажешь: «Да,
Мужчины понимают…
иногда…»
1932. Февраль, 24
Тойла
Твой серенький домик
мерещился мне
Нередко в далекой
балканской стране.
Я в Боснии думал, взирая
на Дрину:
«Ее не забуду, ее не
отрину…»
В Далмации яркой, смотря
на Ядран,
Я думал о лучшей из
северных стран,
Которую ты украшаешь
собою,
Подруга с прохладной
душой голубою.
В Румынии, девушек нежа
чужих,
Я думал о родственных
ласках твоих
И ночью, читая
какой-нибудь томик,
Заглядывал сердцем в
твой серенький домик.
В Словении, в замке, при
чуждой луне,
Твой серенький домик
мерещился мне,
И я променял бы дворец
без оглядки
На право с тобою жить в
серенькой хатке!
1934. Июнь, 28
Тойла
В тебе так много
обаяния,
И так ты хороша собой,
Что у меня одно
желание –
Быть исключительно с
тобой.
Мне очень многие
наскучили,
Спустя полгода, много –
год.
И лишь с тобою – в
редком случае! –
Страсть пресыщенья не
дает.
Прикосновенья так
изысканы,
И так нежны, и так
остры.
Живою радостью обрызганы
Глаза изласканной
сестры…
Твои слова льнут в душу
вкрадчиво
И дремлют в ней, но не
уснут.
Удел твой – жизни
укорачивать
Обжогом пламенных минут.
Связь наша
странно-неразрывная
Седьмой насчитывает год.
В чужих краях, подруга
дивная,
Всегда тебя недостает.
1934. Июль, 15
Тойла
Телеграмма:
Белград. Университет. Северянину.
«ГЕНИЮ СЕВЕРА ЕДИН ПОЗДРАВ СА ЮГА».
Остров Коргула на Адриатике (Ядран).
Имя. Фамилия.
В громадном зале
университета,
Наполненном балканскою
толпой,
Пришедшей слушать
русского поэта,
Я вел концерт, душе
воскликнув: «Пой!»
Петь рождена, душа моя
запела
И целый зал заполнила
душа.
И стало всем крылато,
стало бело,
И музыка была у всех в
ушах.
И думал я: «О, если я
утешу
И восхищу кого-нибудь, я
– прав!»
В антракте сторож подал
мне депешу –
От неизвестной женщины
«поздрав».
И сидя в лекторской, в
истоме терпкой,
И говоря то с этим, то с
другим, –
Я полон был восторженною
сербкой
С таким коротким именем
тугим.
…Два года миновало.
Север. Ельник.
Иное все – природа,
люди, свет.
И вот опять, в
Рождественский сочельник,
Я получаю от нее привет.
Уж я не тот. Все глубже
в сердце рана.
Уж чаще все впадаю я в
хандру.
О, женщина с далекого
Ядрана –
Неповстречавшийся мне в
жизни друг!
Ночь под Рождество 1932
Тойла