Игорь Северянин. ТРАГЕДИЯ НА ЛЕГКОМ ФОНЕ (Сб. ФЕЯ EIOLE)




ТРАГЕДИЯ НА ЛЕГКОМ ФОНЕ

Роман в канцонах

Над нами гнет незыблемой судьбы…
Мирра Лохвицкая


1

Ирэн жила в пейзажах Крыма,
На уличке Бахчисарая –
Вы помните Бахчисарай? –
Где целый день мелькают мимо
Красоты сказочного края,
Где каждый красочен сарай.
О, что за благодатный край
С цветами – блюдцами магнолий,
Со звездочными кизилями
И с гиацинтными полями,
Средь абрикосовых фриволей, –
Изрозопудренных Маркиз, –
Душистых, как сама Балькис!


2

А эти белые мечети
И стрельчатые минареты,
Воспетый Пушкиным фонтан?
Забыть ли мне виденья эти?
Теперь в лета – анахореты
Я ими пламно обуян.
И ты, Гирей, ты, неуч-хан,
Мне представляешься отныне
Культурным, тонким человеком,
Так я разочарован веком,
Разбившим вечные святыни,
Проклявшим грезу и сирень,
Картуз надевшим набекрень…


3

Живя в Крыму и Крыму рада,
Ирэн забыла все былое, –
Своих знакомых и родных.
В стране прекрасной винограда
Позабывается все злое…
Она в мечтах своих цветных
Ждала восторгов лишь земных,
Но поэтических. Эксцессно
Настроенная, миловидна,
Со средствами. Такой обидно
Не жить «вовсю». «В морали тесно» –
Излюбленный в наш век рефрен –
Был лозунгом моей Ирэн.


4

Вакх Александрович был статный
И далеко еще не старый
Блистательный кавалергард.
И каждый август аккуратно
Его влекли к себе татары,
И в августе был некий март:
Тревога, зовы и азарт.
Свою жену отправив в Ниццу
(Она не выносила Крыма),
Он ехал в Ялту в блеске грима.
Предпочитая «заграницу»
Красотам Таврии, жена
Была ему полуверна.


5

Произошло знакомство просто:
Ирэн на палевой кобыле
Неслась стремительно в Мисхор,
Как вдруг у маленького моста,
Где поворот, – автомобили,
И прямо на нее мотор.
Лошадка на дыбы. Звяк шпор.
Гудок. Испуг. Успокоенья
Слова. И бархат баритона…
Глаза сафирового тона…
И бесконечны извиненья…
И томен ласковый грасир:
Война на миг, и тотчас – мир.


6

Он ей понравился. Она же
Ему казалась очень спецной.
Затем отправились они –
Барон в моторном экипаже,
Она – верхом, и пело сердце.
И в Ялте теплились огни.
Мисхор проехали. Одни
Их окружали кипарисы,
Не удивляясь быстрой связи,
На юге частой. Ночь, в экстазе,
Вдыхала трепетно ирисы.
Бродили тени от маслин,
И плакал стрекот мандолин.


7

Любовь по существу банальна.
Оригинальное в оттенках.
Сюрпризы любят ткать сюжет.
Всегда судьба любви печальна.
О парижанках иль о венках
Рассказывает вам поэт.
Давно любви бессмертной нет.
Лишь ряд коротеньких «любовей» –
Иллюзия невоплотимой
Любви к Исканной и Любимой.
Пусть мы пребудем в вечном зове
Недосягаемой жены, –
Мы в промежутках жить должны.


8

Одну мы любим за характер,
Другую за ее таланты,
А третью – только за глаза.
Порой мечтаем мы о яхте,
Порою нас влекут куранты,
Порою – цирк, порой – «Заза».
И если неба бирюза
Порой затучена, то чувства
Подвластны измененьям чаще.
Итак, рассказ мой настоящий –
В канонах строгого искусства –
Вам повествует о любви,
Которой нет, как ни зови!


9

Не правда ль, элегантна Ялта,
Столица бархата и шелка,
Изыскно-женского цветник?
Он на коленях (генерал-то!)
Молил Ирэн не мучить колко,
А показать ему дневник, –
Загадочнейшую из книг, –
Где свойственным ей резким слогом
Она размашисто писала,
Где девственность, цинизм и «сало»
В чередованьи были строгом,
Где предрассудкам злой укор,
Где все всему наперекор.


10

Тон их знакомства был фриволен,
Непринужден и слишком легок,
А в дневнике – ее душа.
Но от отказа чуть не болен
Барон настаивал, так робок,
Так нежно-мил, что, не спеша,
Она, игриво распуша
Его за дерзость приставанья,
Раз в Ореанде в синий вечер,
Дней через двадцать после встречи,
Решила дать дневник, вниманье –
Не любопытство! – усмотрев
В мольбах. Читал он, побледнев:


11

– Люблю любовь, в нее не веря,
Ищу его, его не зная.
И нет его, и он – во всех.
Уйдет любовник – не потеря:
Уже идет любовь иная.
За смехом грусть. За скорбью – смех.
Грешна лишь фальшь. Безгрешен грех.
Условность – это для ослицы
Хомут. А воль всегда напевна.
«Княгиня Марья Алексевна» –
Весьма бескрыла в роли птицы,
Скорей напоминая тлю.
Я мнений света не терплю.


12

Пусть я со всяким похотлива,
Но в этом я не виновата:
Страсть? Лишь единственному страсть
Пример в природе: даже слива
Душисто-сизо-синевата
Цветет, чтобы, созрев, упасть, –
Ах, все равно в какую пасть,
Раз рта с красивым очертаньем
Не будет к мигу созреванья…
Так: есть предел для нагреванья
И чувств людских. Обречь скитаньям
Бесцельным за своей мечтой
Себя – считаю я тщетой.


13

«Одна непереносна дума:
Он, цельный, для меня раздроблен:
Мужчина плюс, мужчина плюс –
До бесконечности… Вся сумма –
Единственный, что уподоблен
Несбыточному. Этот груз
Несу я юности. Медуз
Ко дну дредноута присоска –
Вот в чем мое предназначенье,
Вот символ моего мученья», –
Ирэн размашисто и броско
В своем писала дневнике,
И Вакх, читая, стыл в тоске.


14

Раздался гулкий взрыв контраста:
Ее изящная веселость,
Ее общительность – и вдруг… –
Да, то встречается не часто! –
Вдруг эта мрачная тяжелость
И этот неизбывный круг –
Так непредвиденно, мой друг! –
Душа заключена в котором,
Но и не в этом главный ужас,
А в том, что с детства Вакх к тому же
С тоской пришел. Кричащим взором
Веранду генерал обвел
И голову склонил на стол…


15

Ирэн со странною улыбкой
Смотрела на его кончину
И что-то силилась понять.
Вдруг Ореанда стала зыбкой:
Постигла женщина причину,
Попробовала с места встать,
Присела, поднялась опять,
Но пол стал скользок, – и поплыли
И сад, и горы, и веранда;
И озарилась Ореанда
Предсмертным криком, на полмили
Сверкающим из темноты:
– Единственный! ведь это ты!

1920. XI
Toila