Кто говорит, что в реках
нет форелей,
В лугах – цветов, а в
небе синевы,
У арфы – струн, у
пастухов – свирелей?
Кто говорит, не знаете
ли вы?
Кто говорит, что в песне
нет созвучий,
В сердцах – любви, а в
небе – нереид,
Что жизнь – пустой,
нелепый только случай?
Не знаете ли вы, кто
говорит?
Да только тот, кто чужд
душой искусству,
Фантазии, любви и
всплеску вод,
Кто не дает в груди
развиться чувству
И гонит прочь
его, – да, только тот.
* * *
И лишь поэт,
безвозрастный ребенок,
Юродивый, блаженный и
пророк,
Чья мысль свята, чей
слух прозрачно-тонок,
Кто знает путь в
заоблачный чертог.
О, лишь поэт, вседневно
ждущий Чуда,
Печальное увидевший в
смешном,
Великое в ничтожном, в
царстве блуда
Услышавший моленья о
ином.
Лишь он один владетель
душ народа
Постиг, взойдя на
нерушимый трон,
Какую мощь таит в себе
природа,
Каким бы сам ничтожным
ни был он.
Ничтожны все, рожденные
в убогом
И бренном мире
нравственных калек,
Но в миг, когда поэт
стал полубогом,
Остался человеком
человек.
* * *
И в этом их различье.
Так для света
Нередко трудно вникнуть
в суть стихов:
Ведь для того, чтоб
воспринять поэта,
Необходимо знать язык
богов.
Ему нельзя в земной
учиться школе,
Недопустим для смертных
и Парнас,
В лесу, в горах, в
степях и в поле
Познать язык возможно,
не учась…
И в светлый миг, когда
познают люди
Язык богов, смысл мира
станет прост.
Нежней цветов вздохнут
тогда их груди
И засияют взоры ярче
звезд.
Так пусть молчат
прозаики-невежды.
Ах, не для них и
святость, и краса,
Блажен, неугасающий
надежды:
Он уготован видеть
чудеса!