Ликуй ныне и
веселися, Сионе.
Канон Пасхальный, песнь 9-я
ВХОД ВО
ИЕРУСАЛИМ
Восстань от ложа сна, о
дщерь Сиона,
И возликуй, воспевши
сладкий стих –
Пророческую песню
Соломона.
Невеста, встань! Твой
царь и твой жених
Уже у врат. Холмы в
миндальном цвете,
Напевы птиц – в оливах
голубых.
Смеющиеся девушки и дети
Фиалки и нарциссы для
кого
В долинах собирали на
рассвете?
По всем долинам – шум и
торжество.
Течет народ во сретенье
Мессии,
И час настал веселья
твоего.
Стоят толпы, склонив
главы и выи.
Он близится, прекрасный,
как гроза:
Омыты ноги миррою Марии,
Как у орла горят Его
глаза.
Он привязал детеныша
ослицы,
Где листья клонит вешняя
лоза.
Его поют тимпаны и
цевницы.
К Его ногам покровы и
цветы
Слагают нежные
отроковицы.
Царица! ждешь
возлюбленного ты,
Твой терем полон нарда и
алоя,
Сиянием чертоги залиты.
Блистает в розах ложе
золотое,
И фимиам в кадильницах
горит.
Сбывается пророчество
святое,
Как царь Давид в псалмах
благовестит,
Захария предрек во время
оно.
Фиалками и финиками крыт
Цветущий путь. Восстань,
о дщерь Сиона!
АНГЕЛ И
МИРОНОСИЦЫ
Кого искать пришли вы
утром в сад
С амфорой, полной нардового
мира?
Кому слеза и чистый
аромат?
Чуть брезжит день. И
холодно, и сыро
В пустом саду. Но высь
уже чиста,
И песни птиц несутся из
эфира.
Зачем в гробу вы ищете
Христа?
Зачем пришли, в тоске,
рыдать над телом?
В пещере – свет, и глубь
ее пуста.
На камне ангел в одеянье
белом
Сидит, глашатай неба и
земли,
И он – женам, от страха
онемелым:
«Христос Воскрес! дни
горести прошли.
Что ищете живого в мраке
гроба?
Что плачете нетленного
во тли?
Ужален ад: его бессильна
злоба:
Тридневного извергла
мертвеца
Земли плодоносящая
утроба.
Сияньем мрак пронизан до
конца,
И, уязвленные стрелами
гнева,
Бегут враги от светлого
лица.
Спасен Адам, и
торжествует Ева,
И, прежде всех узнав
благую весть,
Пресветло радуется
Матерь-Дева.
И церкви сад уже готов
зацвесть,
И солнце истины стоит в
зените.
Се – суд любви и
праведная месть.
Спешите, жены, и Сиону
рцыте:
Христос Воскрес! Фома,
коснись до ран!
Апостолам Его
благовестите.
Евангелием вашим осиян
Отныне мир, дубы в саду
церковном,
Три солнца – Петр,
Иаков, Иоанн!
Но ты, пришедшая путем
греховным
Магдалы дочь, у гроба
медлишь ты,
Горя огнем, священным и
любовным.
В тумане сад и цветники
пусты…
Иди туда, где – тени
голубые,
Песок, заря и белые
цветы.
Садовник бродит там.
Глаза – родные,
И бел хитон в
смоковничной тени.
Посмотрит он и вымолвит:
Мария!
И ты, упав, ответишь:
“Раввуни!”»
ИОАНН
КРЕСТИТЕЛЬ
П. С. Соловьевой
Мой пояс груб. Акриды,
мед пчелиный
Мне снедь. У Иорданских
берегов
Я всех зову омыться от
грехов,
Где голубые зыблются
маслины.
Осанною оглашены долины,
Безмолвствуют свирели
пастухов.
Елеем блещет терем
Женихов,
И рдеет нард в амфоре
Магдалины.
Я дикий скимн пустынных
вод и скал.
Как ярый хмель, во чреве
я взыграл,
Вняв девы глас, несущей
крины рая.
Се полн Сион
светильников и роз.
В руках детей благоухают
вайя…
Мой крест воздет: я жду
Тебя, Христос!
РОЖДЕСТВО
ХРИСТОВО
Расцвел миндаль. Под
благовесты лир,
В тени маслин, почила
Галилея.
С медвяной розой росная
лилея
Вершит лобзаний
вожделенный пир.
В Ее очах синеет кроткий
мир,
Златые косы тяжки от
елея,
Ланиты рдеют. Девственно
алея,
Душистых уст полураскрыт
потир.
Внимает в поле небу
пастырь мирный.
Волхвы с ливаном,
золотом и смирной
Склоняются пред яслями
Христа.
В груди Марии белый сад
вздыхает.
Недвижны кедры. Вышина
чиста.
И в синеве Сион
благоухает.
ЗАКЛЯТИЕ
РОЗАМИ, ЛИЛИЯМИ И ИМЕНЕМ МАРИИ
Болотный дух, дух похоти
и тлена,
Тебя сожгла небесная
любовь,
И розою цветет Андиомена
–
Хаоса язвенного кровь.
Мы светло празднуем
свободу от проклятья,
Когда, под громы роковых
угроз,
Алеет поцелуй,
сплетаются объятья,
И шествует весна в венке
из роз.
Превозмогая косность
мысли нашей,
Когда мы близимся к
Познанью Божества,
Нам лилий девственных
благоухают чаши –
Кадильницы во храме
естества.
Взгляни: сей крин весь
мрак, весь смрад земной утробы
В сребро и аромат
духовно претворил:
Благовествуя жизнь и
истощая гробы,
Марии лилию вручает
Гавриил.
Мария! таинство
божественного брака!
О имя красное,
сладчайшее имен!
О ужас демонов и
упраздненье мрака,
И над Гоморрою сияющий
Сион.
О ширшее небес
девическое чрево
И затворенные святые
ложесна!
О благосеннолиственное
древо,
Воней златых плодов
прозябшая весна!
Сожги последний мрак,
фиал любви небесной,
О стамна с манною и
неопальный куст!
Мария – сладкий мед
словесный
И золото розоуханных
уст.
ЗНАЧЕНИЕ
ИСКУССТВА
Дорогой памяти Н. Ф. Ковалевской
Он нам родной –
исполненный созвучий,
Покорный нам, но еще
косный мир:
В ответ на мысль
гармонией певучей
Волнуется вещественный
эфир.
Певцы, художники, поэты!
Наша
Мечта сковала хаос мировой,
И разума всеемлющая чаша
Вмещает мир, певучий и
живой.
Тебе, о хаос, золотые
узы,
Звено к звену, сквозь
бешенство веков
Ковали мы, и ангелы и
музы
Дарили нам цветы своих
венков.
Мечи богов! Резец,
палитра, лира!
Познания духовный,
чистый хмель!
Сияют в солнце
ангельского клира
Софокл, Бетховен,
Пушкин, Рафаэль.
Нерасторжимы легкие
оковы,
Познал брега безумный
океан,
И храм искусства, храм
многовековый,
Вознесся ввысь,
нетленьем осиян.
Немолчная, согласная
осанна
Из наших уст Тебе
гремит, Христос.
Исполнен храм и лилий
Иоанна,
И роз Марии, непорочных
роз.
С креста, в крови, Ты
внемлешь нашей лире,
И жрец-поэт возносит к
небесам
Кадильницу и золотой
трикирий:
Свет разума и песен
фимиам.
ЛЕПОТА
МИРОЗДАНИЯ
Благослови, душе моя,
Господа.
Предначинательный псалом
Беззвездным хаосом
окованные души
Восходят в свет, приявши
телеса,
И воды отделяются от
суши,
И синей кожею простерты
небеса.
Замкнута бездна узами
предела,
И вещество числом.
Раздельны день и ночь.
К волне волну и к телу
тело
Стремит божественная
мочь.
О дивный образ мира! Сад
явлений!
Хвалите Господа в горах,
из чащных недр,
Онагры, зайцы и елени.
Древа масличные,
ливанский кедр.
Вы – пурпур луга – розы,
крины
– О звезды среброустые
полей –
И фимиам дубрав, и рев
звериный,
И хмель, и масть – вино,
пшеница и елей.
Там рыбьим златом
голубые бездны
Горят. Сиянье излучая
ниц,
Эфир небес, то
солнечный, то звездный,
Звенит молитвами
влюбленных птиц.
И, подражая им,
гармонией псалтирной
Трепещут гусли;
сладкозвучный вздох
Зажег свирель. И брак
вершится мирный
В лесу, в глуши, где
травы, листья, мох.
Над злом последнюю
победу торжествуя,
Уста влечет к устам
стремление любви,
И хаос уязвлен заклятьем
поцелуя…
Моя душа, Творца
благослови!
АПОСТОЛ
ИОАНН
Памяти прадеда моего иерея М. В. Соловьева
Я – громов сын. Я –
грозен, мудр и юн.
Премудрость воплощенного
глагола –
В моих руках сверкающий
перун.
Иммануил с небесного
престола
Нисходит в мир, и
расточился мрак.
Любовь Христа все козни
поборола.
На солнце истины вперяя
зрак,
Все тайны оком я проник
орлиным.
Чудес начало: в Кане
бедный брак.
По Галилейским розовым
долинам
Он с матерью идет на
брачный пир,
И подан жениху
архитриклином
Вином любви наполненный
потир.
У кладезя с блудницей
Самарии
Беседует спасти
пришедший мир.
Он видит слезы Марфы и
Марии,
Он прослезился; по Его
словам
Свергает Лазарь путы
гробовые.
Купель грехов – лазурный
Силоам:
Расслабленный встает,
как муж цветущий,
Слепорожденный видит. И
во храм
Пред смертью Он идет на
праздник Кущей,
Чтоб жаждущие напоил умы
Родник воды, из вечности
текущей.
Но час настал победы
князя тьмы,
Казался пир трапезой
погребальной,
В последний раз
встречали Пасху мы.
Беседе все внимали мы
прощальной.
Он говорил: «вы – ветви,
я – лоза».
А я, во время вечери
Пасхальной,
Припав на грудь, смотрел
Ему в глаза.
А ветер выл в саду
порывом злобным,
Чернела ночь, и
близилась гроза.
Я у креста стоял на
месте лобном,
И Он раскрыл засохшие
уста,
И голосом, стенанию
подобным,
Окровавлен, изъязвлен,
со креста
Марию сердцу моему
сыновью
Вручил. Потом увидел я
Христа,
Но не раба, обрызганного
кровью,
А грозного царя и судию.
Я – Иоанн. Христовою
любовью
Я взыскан был, и матерь
мне свою
Он завещал с
мучительного древа.
На персях Иисуса я в
раю.
Я весь – любовь, но
молниями гнева
Караю грех. Внимая гул
осанн,
Я встал в веках,
таинственный, как дева.
Я – крин Христа, апостол
Иоанн.
1909. Март
Дедово