ИЗ ОТДЕЛА
«ЭТО ТЫ»
* * *
Гармония в тебе, земная
с неземной,
Слиты особенно и больше
чем мистично,
И каждое твое движенье гармонично,
И все – и плач и смех
твой – мелодично:
Иди за мной!
Ты знаешь, что тебя я
понял необычно!
Я сразу увидал тебя
иной, –
Иной чем все, – и с этих
пор со мной
Остался навсегда твой
образ неземной,
Глубокий безгранично…
Сентябрь 1903
* * *
Здесь с тобою стоя
рядом на причаленном плоту,
Первый раз проник я
взглядом в неземную высоту.
Смех твой, прудом
отраженный, мне предстал как голос вод, –
И с тех пор
преображенный мне раскрылся небосвод.
Разорвалась восприятий,
чувств обычная кайма;
Сколько пламенных
зачатий ты учуяла сама!
Как восторженно и ново
мы друг друга обрели,
Разом сбросивши оковы
зачарованной земли!
Начало 1904
* * *
Пойми же то, что нет
определенья,
Что нет определенья –
тебе и мне,
И оба мы – единой цепи
звенья,
Одной мы цепи звенья, и
в общем сне;
От века дал Творец
предназначенье,
Мне бог дал назначенье –
узреть тебя;
До той поры – душа как в
заточенье,
Томилась в заточенье
душа, скорбя.
Я был лишен и песнопений
дара,
И песнопений дара не
ждал я вновь,
И этот дар – твоя
вернула чара,
Твоя вернула чара – к
тебе любовь…
Могла ль моя – как
зарево пожара,
Всем бешенством пожара
не вспыхнуть страсть? –
Ведь ты как я небесного
Эдгара,
Нездешнего Эдгара
постигла власть! –
Февраль 1904
* * *
В этот первый вечер отсветом
румяным,
Что скользит чуть зримо
по цветным полянам,
Дальние деревья сплошь
озарены…
В этот первый вечер –
красное с зеленым
На деревьях дальних по
волнистым кронам,
Красное с зеленым
переплетены.
В этот вечер ветра, в
этот вечер шумный
На душе – все тот же
крик один безумный,
Наяву – все те же
сладостные сны…
В этот вечер ветра – с
бушеваньем моря
Давние виденья в
вечно-новом споре, –
И душа с душою слитно
сплетены.
Ст. Петергоф, май 1904
СТУПЕНИ ИЗ
МРАКА
Скорей ее портрет
достать!
В него глазами жадно
впиться.
Всем существом к ней
обратиться,
О прочем думать
перестать.
Затем – порывисто
писать!
Дать мимолетному
сплотиться.
А после – за нее
молиться,
Закрыв заветную тетрадь…
И этот сон – века
продлится.
Суйда, 1905
ИЗ ОТДЕЛА «АНАНКЕ»
* * *
Ведь вот не верю я – и я
не могу поверить,
Что существую здесь –
где и звезды, и земля;
Что мир, что сущий мир –
возможно творить, и мерить,
Что он – тюрьма, иль
челн, затерянный без руля.
Я верить не могу, что
над ощутимой бездной
Вы, люди, вы, отцы, вы,
родившие меня, –
Живете без чудес – с
холодною тайной звездной,
Иль с ожиданьем дня – и
большего не храня!
От вас я откажусь, раз
правда, что вы такие,
Слепые как кроты, – не
стану вас видеть я,
Погибну, удавлюсь, – в
себе заточив тугие
Напоры своего
безгранного бытия.
И неужели ты, Волшебная,
– ты, Иная,
Разгадчица души – вся
сущая, вся моя,
Из кущи своего – о,
трижды святого! – рая,
Останешься чужда
провалу, в котором я?
1905
ИЗ ОТДЕЛА
«РАСПУТЬЕ»
* * *
Бори меня, Боже, бори утонченного,
Устойчивого,
Неподатливого,
Недостойного, падшего,
Нерасцветши, увядшего;
Тревожного, злого,
Позабывшего слово;
Победи в борьбе
И прими к себе.
1905
* * *
Есть ли прощенье душе
нераскаявшейся?
Той, что выхода ищет и
выйти не может?
Той, которую вечным
явленьем тревожит
Призрак Предавшего,
демон отчаявшегося?..
1905
* * *
Боже, мой сильный, мой
праведный Боже,
Все же прости
безутешного.
О, ниспошли ему с
горнего ложа
Вестника рая
безгрешного.
Боже, прими его
скорбным, униженным,
И одари и помилуй. –
Встанет он светлым, от
скверны очищенным,
Полным Твоею святыней.
Встанет он с миром,
Тобою оправданным,
Слитый во вздохе едином…
В общей молитве – и в
облаке ладанном,
Пущенном к небу кадилом.
1905
ИЗ ОТДЕЛА
«ЛУННЫЕ ЭЛЬФЫ»
ГИМН К НОЧИ
I
Ты, одевшая млечным
покровом
Осиянность безумного
дня.
С жадной ревностью Тайну
сокрывшего, –
Ночь, раскрой для меня
Все обманы его,
утаившего,
И, родня
С вечной тайной, всегда
облеченного новым,
Одари же меня,
позабывшего,
Вечно радостным словом!
II
Ты влечешь меня
трепетным зовом
На ушедшие в вечность
поля,
Где простор
неразгаданным шепотам,
Где юнеет Земля,
С вековечным порвавшая
опытом,
И, суля
Окрыленность душе, снова
чуждой оковам,
Запрещаешь кощунственным
ропотам,
Приближаться к Основам…
1905
ГОЛУБАЯ
ЗИМА
(К картине Грабаря)
Неподвижность небес
кружевами деля,
Опрозраченный лес
очертил вензеля,
На ветвях – бахрома.
Блещет в снежных
рубинах, сапфирах, алмазах земля, –
Вот она, Голубая Зима.
Станете воздух как лед,
и густа синева,
Солнце в иглах поет –
различаешь слова,
Здесь природа сама;
В этой сонности явь, в
летаргии царица жива!
К нам сошла Голубая
Зима.
Янв. 1905
ИЗ ОТДЕЛА
«ЖИВОЙ С ЖИВЫМ»
* * *
Я помню темный сад и
тихий шепот у забора…
В вечерний час, когда
погас последний отблеск дня,
С тобою вдвоем вошли
мы в глубь таинственного бора.
Что перед нами встал
стеной пугая и маня…
И ты шепнула мне слова
стыдливого укора –
Затем я помню сад и
тихий шепот у забора…
О невозвратный миг! О,
без границ святое счастье!
– Вас не было со мной,
– и лишь тогда я поняла:
Вы были ко всему
любовь, и ко всему участье;
При вас существовать
могла ль хотя крупица зла?
И получила поцелуй на
освященное запястье…
О, невозвратный миг!
О, без границ святое счастье!
1907
* * *
– Ты готов ли на подвиг?
– Сгорающий день
Вяжет бить заревую –
пророчество ночи;
Взмахи весел ленивей,
короче;
Расплылась удлиненная
тень…
– Ты готов ли на подвиг?
Ты помнишь звезду,
Где ты клялся последним,
священным обетом? –
А меня с неизменным
ответом:
«Жду»?
– Ты готовь ли на
подвиг? Страданья тая,
Я дождалась иного,
земного, свиданья…
Узнаешь? Неужели ночные
гаданья
Не сказали тебе: я
невеста твоя,
Я?
1907
* * *
Пойми: ты вся моя, я
твой,
Мы оба – для Него;
Пойдем же в путь рука с
рукой,
Коснемся до Всего.
Наш долог путь, наш
труден путь,
Но он не страшен нам;
И примет нас
когда-нибудь
Под свод нетленный Храм.
И нет измен. Сознанье
есть.
Сознание растет.
Оно целительную весть
Подаст, коль дух падет.
1907