* * *
Какое горькое питьё!
Какая терпкая отрава!
Любовь обманчива, как слава.
Какое горькое питьё!
Всё, всё томление моё
Ничтожно, тщетно и неправо.
Какое горькое питьё!
Какая терпкая отрава!
* * *
Отдыхая в тёплой ванне,
Кровь мою с водой смесить,
Вены на руках открыть,
И забыться в тёплой ванне, –
Что же может быть желанней?
И о чём ещё молить?
Отдыхая в тёплой ванне,
Кровь мою с водой смесить.
* * *
Какая смена настроений!
Какая дьявольская смесь!
Пылаю там и стыну здесь.
Какая смена настроений,
Успокоений и волнений!
Весь кубок пёстрой жизни, весь!
Какая смена настроений!
Какая дьявольская смесь!
* * *
Надо жить с людьми чужими.
Только сам себе я свой,
И доколе я живой,
Надо жить с людьми чужими,
Ах, не всё ль равно с какими!
Уж таков мой рок земной, –
Надо жить с людьми чужими.
Только сам себе я свой.
* * *
Лукавый хохот гнусных баб
Меня зарёю ранней встретил.
Смеются: «Что же ты не светел?»
Лукавый хохот гнусных баб
Напомнил мне, что, снова раб,
Я непомерный путь наметил.
Лукавый хохот гнусных баб
Меня зарёю ранней встретил.
* * *
Сплетеньем роз венчайте милых жён,
Но дев терзайте чаще и больнее,
Чтоб девы были строже и сильнее.
Сплетеньем роз венчайте милых жён, –
Трудами их союз наш освящён,
А девы волн лукавей и вольнее.
Сплетеньем роз венчайте милых жён,
А дев терзайте чаще и больнее.
* * *
Себе я покупаю смерть,
Как покупают апельсины.
Вон там, во глубине долины,
Моя уже таится смерть.
Желта, худа она, как жердь,
И вся из малярийной глины, –
Покорно выбираю смерть,
Как выбирают апельсины.
* * *
Ты пришла ко мне с набором
Утомлённо-сонных трав.
Сок их сладок и лукав.
Ты пришла ко мне с набором
Трав, с нашёптом, с наговором,
С хитрой прелестью отрав.
Ты пришла ко мне с набором
Утомлённо-сонных трав.
* * *
О, безмерная усталость!
Пой на камнях, на дороге
О любви, о светлом Боге,
И зови, моя усталость,
На людей Господню жалость.
В несмолкающей тревоге
Пой, безмерная усталость,
И влекися по дороге.
* * *
Ниву спелую волнуешь,
Сердце тёмное тревожишь,
Но умчать с собой не можешь.
Ты недвижное волнуешь,
Ты стремленье знаменуешь,
Но томленья только множишь.
Неподвижное волнуешь,
Утомлённое тревожишь.
* * *
Аллеею уродливых берёз
Мы шли вблизи сурового забора,
Не заводя медлительного спора.
Аллеею уродливых берёз
Вдоль колеи, где влёкся грузный воз,
Боясь чего-то, шли мы слишком
скоро.
Аллеею уродливых берёз
Был скучен путь вдоль тёмного
забора.
* * *
В иных веках, в иной отчизне,
О, если б столько людям я
Дал чародейного питья!
В иных веках, в иной отчизне
Моей трудолюбивой жизни
Дивился б строгий судия.
В иных веках, в иной отчизне
Как нежно славим был бы я!
* * *
Мои томительные дни
Омрачены жестокой бранью,
Моих сограждан щедрой данью.
Мои томительные дни –
В ночи медлительной огни
От ожиданий к увяданью.
Мои томительные дни
Россия омрачила бранью.
* * *
«Солнце, которому больно!
Что за нелепая ложь!
Где ты на небе найдёшь
Солнце, которому больно?» –
«Солнце, смеяться довольно!
Если во мне ты поёшь,
Разве ж поёшь ты безбольно?
Разве же боль эта – ложь?»
* * *
Ты сжёг мою умильную красу,
Жестокий лик пылающего бога,
Но у меня цветов и красок много,
И новую, багряную красу
Я над листвой поблеклой вознесу,
Чтоб не тужила гулкая дорога,
И пусть мою умильную красу
Сожгло пыланье яростного бога.
* * *
Ночь настала рано.
Рано, рано спать,–
Но кого ж распять,
Чтоб наставший рано
Мрак живая рана
Стала колебать?
Ночь настала рано.
Рано, рано спать.