Liebster, Dich wundert
die Rede? Alle Scheidenden
reden wie Trunkene und
nehmen gerne sich festlich...
Hőlderlin*
ПОСВЯЩЕНИЕ
Вздрогнешь – и горы с
плеч,
И душа – горé.
Дай мне о горе спеть:
О моей гopé!
Черной ни днесь, ни
впредь
Не заткну дыры.
Дай мне о гóре спеть
На верху горы.
I
Та гора была, как грудь
Рекрута, снарядом
сваленного.
Та гора хотела губ
Девственных, обряда свадебного
Требовала та гора.
– Океан в ушную раковину
Вдруг-ворвавшимся ура!
Та гора гнала и
ратовала.
Та гора была, как гром!
Зря с титанами
заигрываем!
Той горы последний дом
Помнишь – на исходе пригорода?
Та гора была – миры!
Бог за мир взымает
дорого!
Горе началось с горы.
Та гора была над
городом.
II
Не Парнас, не Синай –
Просто голый казарменный
Холм. – Равняйся!
Стреляй!
Отчего же глазам моим
(Раз октябрь, а не май)
Та гора была – рай?
III
Как на ладони поданный
Рай – не берись, коль
жгуч!
Гора бросалась пóд ноги
Колдобинами круч.
Как бы титана лапами
Кустарников и хвой –
Гора хватала зá полы,
Приказывала: стой!
О, далеко не азбучный
Рай – сквознякам
сквозняк!
Гора валила навзничь
нас,
Притягивала: ляг!
Оторопев под натиском,
– Как? Не понять и
днесь!
Гора, как сводня –
святости,
Указывала: здесь...
IV
Персефоны зерно
гранатовое!
Как забыть тебя в стужах
зим?
Помню губы, двойною
раковиной
Приоткрывшиеся моим.
Персефона, зерном
загубленная!
Губ упорствующий багрец,
И ресницы твои –
зазубринами,
И звезды золотой
зубец...
V
Не обман – страсть, и не
вымысел,
И не лжет, – только не
дли!
О когда бы в сей мир
явились мы
Простолюдинами любви!
О когда б, здраво и пóпросту:
Просто – холм, просто –
бугор...
(Говорят – тягою к
пропасти
Измеряют уровень гор.)
В ворохах вереска
бурого,
В островах страждущих
хвой...
(Высота бреда – над
уровнем
Жизни.)
– Нá же
меня! Твой...
Но семьи тихие милости,
Но птенцов лепет – увы!
Оттого что в сей мир
явились мы –
Небожителями любви!
VI
Гора горевала (а горы
глиной
Горькой горюют в часы
разлук),
Гора горевала о
голубиной
Нежности наших
безвестных утр.
Гора горевала о нашей
дружбе:
Губ – непреложнейшее
родство!
Гора говорила, что
коемужды
Сбудется – по слезам его.
Еще говорила гора, что
табор –
Жизнь, что весь век по
сердцам базарь!
Еще горевала гора: хотя
бы
С дитятком – отпустил
Агарь!
Еще говорила, что это –
демон
Крутит, что замысла нет
в игре.
Гора говорила, мы были
немы.
Предоставляли судить
горе.
VII
Гора горевала, что
только грустью
Станет – чтó ныне и кровь и зной.
Гора говорила, что не
отпустит
Нас, не допустит тебя с
другой!
Гора горевала, что
только дымом
Станет – чтó ныне: и мир, и Рим.
Гора говорила, что быть
с другими
Нам (не завидую тем
другим!).
Гора горевала о страшном
грузе
Клятвы, которую поздно
клясть.
Гора говорила, что стар
тот узел
Гордиев – долг и
страсть.
Гора горевала о нашем
горе –
Завтра! Не сразу! Когда
над лбом –
Уж не memento**, а
просто – море!
Завтра, когда поймем.
Звук... Ну как будто бы
кто-то просто,
Ну... плачет вблизи?
Гора горевала о том, что
врозь нам
Вниз, по такой грязи –
В жизнь, про которую
знаем всé мы:
Сброд – рынок – барак.
Еще говорила, что все
поэмы
Гор – пишутся – так.
VIII
Та гора была, как горб
Атласа, титана
стонущего.
Той горою будет горд
Город, где с утра и дó ночи мы
Жизнь свою – как карту
бьем!
Страстные, не быть упорствуем.
Наравне с медвежьим рвом
И двенадцатью апостолами
–
Чтите мой угрюмый грот.
(Грот – была, и волны
впрыгивали!)
Той игры последний ход
Помнишь – на исходе
пригорода?
Та гора была – миры!
Боги мстят своим
подобиям!
....................................................
Горе началось с горы.
Та гора на мне –
надгробием.
IX
Минут годы, и вот
означенный
Камень, плоским
смененный, снят***.
Нашу гору застроят
дачами, –
Палисадниками стеснят.
Говорят, на таких
окраинах
Воздух чище и легче
жить.
И пойдут лоскуты
выкраивать,
Перекладинами рябить.
Перевалы мои
выструнивать,
Все овраги мои вверх
дном!
Ибо надо ведь – хоть
кому-нибудь
Дома – в счастье, и счастья
в дом!
Счастья – в доме! Любви без вымыслов!
Без вытягивания жил!
Надо женщиной быть – и
вынести!
(Было-было, когда ходил,
Счастье – в доме!)
Любви, не скрашенной
Ни разлукою, ни ножом.
На развалинах счастья
нашего
Город встанет – мужей и
жен.
И на том же блаженном
воздухе,
– Пока можешь еще –
греши! –
Будут лавочники на
отдыхе
Пережевывать барыши,
Этажи и ходы надумывать,
Чтобы каждая нитка – в
дом!
Ибо надо ведь – хоть
кому-нибудь
Крыши с аистовым
гнездом!
X
Но под тяжестью тех
фундаментов
Не забудет гора – игры.
Есть беспутные, нет
беспамятных:
Горы времени – у горы!
По упорствующим
расселинам
Дачник, поздно хватясь,
поймет:
Не пригорок, поросший
семьями, –
Кратер, пущенный в
оборот!
Виноградниками Везувия
Не сковать! Великана
льном
Не связать! Одного
безумия
Уст – достаточно, чтобы
львом
Виноградники
заворочались,
Лаву ненависти струя.
Будут девками ваши дочери
И поэтами – сыновья!
Дочь, ребенка расти
внебрачного!
Сын, цыганкам себя
страви!
Да не будет вам места
злачного,
Телеса, на моей крови!
Твéрже камня краеугольного,
Клятвой смертника на
одре:
– Да не будет вам
счастья дольнего,
Муравьи, на моей горе!
В час неведомый, в срок
негаданный
Опознáете всей семьей
Непомерную и громадную
Гору заповеди седьмой!
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Есть пробелы в памяти,
бельма
На глазах: семь
покрывал...
Я не помню тебя –
отдельно.
Вместо чéрт – белый провал.
Без примет. Белым
пробелом –
Весь. (Душа, в ранах
сплошных,
Рана – сплошь.)
Частности мелом
Отмечать – дело портных.
Небосвод – цельным
основан.
Океан – скопище брызг?!
Без примет. Верно –
особый –
Весь. Любовь – связь, а
не сыск.
Вороной, русой ли масти
–
Пусть сосед скажет: он
зряч.
Разве страсть – делит на
части?
Часовщик я, или врач?
Ты – как круг, полный и
цельный:
Цельный вихрь, полный
столбняк.
Я не помню тебя отдельно
От любви. Равенства
знак.
(В ворохах сонного пуха:
Водопад, пены холмы –
Новизной, странной для
слуха,
Вместо: я
– тронное: мы...)
Но зато, в нищей и
тесной
Жизни – «жизнь, как она
есть» –
Я не вижу тебя совместно
Ни с одной:
– Памяти месть.
1 января – I февраля 1924
Прага. Гора.
Декабрь 1939. Голицыно, Дом писателей
___________________
*О любимый! Тебя
удивляет эта речь? Все расстающиеся говорят как пьяные и любят
торжественность... Гёльдерлин (пер. М.
Цветаевой).
**Memento mori (лат.)
– помни о смерти.
***Т. е. вместо этого
камня (горы на мне) будет плоский (плита) (прим.
М. Цветаевой).