С
Новым годом – светом – краем – кровом!
Первое
письмо тебе на новом
–
Недоразумение, что злачном –
(Злачном
– жвачном) месте зычном, месте звучном
Как
Эолова пустая башня.
Первое
письмо тебе с вчерашней,
На
которой без тебя изноюсь,
Родины,
теперь уже с одной из
Звезд...
Закон отхода и отбоя,
По
которому любимая любою
И
небывшею из небывалой.
Рассказать,
как про твою узнала?
Не
землетрясенье, не лавина.
Человек
вошел – любой – (любимый –
Ты).
– Прискорбнейшее из событий.
–
В Новостях и в Днях. – Статью дадите?
–
Где? – В горах. (Окно в еловых ветках.
Простыня.)
– Не видите газет ведь?
Так
статью? – Нет. – Но... – Прошу избавить.
Вслух:
трудна. Внутрь: не христопродавец.
–
В санатории. (В раю наемном.)
–
День? –
Вчера, позавчера, не помню.
В
Альказаре будете? – Не буду.
Вслух:
семья. Внутрь: всё, но не Иуда.
С
наступающим! (Рождался завтра!) –
Рассказать,
что сделала, узнав про..?
Тсс...
Оговорилась. По привычке.
Жизнь
и смерть давно беру в кавычки,
Как
заведомо-пустые сплёты.
Ничего
не сделала, но что-то
Сделалось,
без тени и без эха
Делающее!
Теперь – как ехал?
Как
рвалось и не разорвалось как –
Сердце?
Как на рысаках орловских,
От
орлов, сказал, не отстающих,
Дух
захватывало – или пуще?
Слаще?
Ни высот тому, ни спусков,
На
орлах летал заправских русских –
Кто.
Связь кровная у нас с тем светом:
На
Руси бывал – тот свет на этом
Зрел.
Налаженная перебежка!
Жизнь
и смерть произношу с усмешкой,
Скрытою
– своей ее коснешься!
Жизнь
и смерть произношу со сноской,
Звездочкою
(ночь, которой чаю:
Вместо
мозгового полушарья –
Звездное!)
Не позабыть бы, друг мой,
Следующего:
что если буквы
Русские
пошли взамен немецких –
То
не потому, что нынче, дескать,
Всё
сойдет, что мертвый (нищий) всё съест –
Не
сморгнет! – а потому что тот свет,
Наш,
– тринадцати, в Новодевичьем
Поняла:
не без- а всé-язычен.
Вот
и спрашиваю не без грусти:
Уж
не спрашиваешь, как по-русски
Nest?*
Единственная, и все гнезда
Покрывающая
рифма: звезды.
Отвлекаюсь?
Но такой и вещи
Не
найдется – от тебя отвлечься.
Каждый
помысел, любой, Du Lieber**,
Слог
в тебя ведет – о чем бы ни был
Толк
(пусть русского родней немецкий
Мне,
всех ангельский родней!) – как места
Несть,
где нет тебя, нет есть: могила.
Всё
как не было и всё как было,
–
Неужели обо мне ничуть не? –
Окруженье,
Райнер, самочувствье?
Настоятельно,
всенепременно –
Первое
видение вселенной
(Подразумевается,
поэта
В
оной) и последнее – планеты,
Раз
только тебе и данной – в целом!
Не
поэта с прахом, духа с телом,
(Обособить
– оскорбить обоих)
А
тебя с тобой, тебя с тобою ж,
–
Быть Зевесовым не значит лучшим –
Кастора
– тебя с тобой – Поллуксом,
Мрамора
– тебя с тобою, травкой,
Не
разлуку и не встречу – ставку
Очную:
и встречу и разлуку
Первую.
На собственную руку
Как
глядел (на след – на ней – чернильный)
Со
своей столько-то (сколько?) мильной
Бесконечной
ибо безначальной
Высоты
над уровнем хрустальным
Средиземного
– и прочих блюдец.
Всё
как не было и всё как будет
И
со мною за концом предместья.
Всё
как не было и всё как есть уж
–
Что списавшемуся до недельки
Лишней!
– и куда ж еще глядеть-то,
Приоблокотясь
на обод ложи,
С
этого – как не на тот, с того же –
Как
не на многострадальный этот.
В
Беллевю живу. Из гнезд и веток
Городок.
Переглянувшись с гидом:
Беллевю.
Острог с прекрасным видом
На
Париж – чертог химеры галльской –
На
Париж – и на немножко дальше...
Приоблокотясь
на алый обод,
Как
тебе смешны (кому) «должно быть»,
(Мне
ж) должны быть, с высоты без меры,
Наши
Беллевю и Бельведеры!
Перебрасываюсь.
Частность. Срочность.
Новый
Год в дверях. За что, с кем чокнусь
Через
стол? Чем? Вместо пены – ваты
Клок.
Зачем? Ну, бьет – а при чем я тут?
Что
мне делать в новогоднем шуме
С
этой внутреннею рифмой: Райнер – умер.
Если
ты, такое око смерклось,
Значит,
жизнь не жизнь есть, смерть не смерть есть.
Значит
– тмится, допойму при встрече! –
Нет
ни жизни, нет ни смерти, – третье,
Новое.
И за него (соломой
Застелив
седьмой – двадцать шестому
Отходящему
– какое счастье
Тобой
кончиться, тобой начаться!)
Через
стол, необозримый оком,
Буду
чокаться с тобою тихим чоком
Сткла
о сткло? Нет – не кабацким ихним:
Я о ты,
слиясь дающих рифму:
Третье.
Через стол гляжу на крест твой.
Сколько
мест – зáгородных, и места
Зáгородом!
и кому же машет
Как
не нам – куст? Мест – именно наших
И
ничьих других! Весь лист! Вся хвоя!
Мест
твоих со мной (твоих с тобою).
(Что
с тобою бы и на массовку –
Говорить?)
что – мест! а месяцов-то!
А
недель! А дождевых предместий
Без
людей! А утр! А всего вместе
И
не нáчатого соловьями!
Верно,
плохо вижу, ибо в яме,
Верно,
лучше видишь, ибо свыше:
Ничего
у нас с тобой не вышло.
До
того, так чисто и так просто
Ничего,
так по плечу и росту
Нам
– что и перечислять не надо.
Ничего,
кроме – не жди из ряду
Выходящего
(неправ из такта
Выходящий!)
– а в какой бы, как бы
Ряд
вошедшего б?
Припев
извечный:
Ничего
хоть чем-нибудь на нечто
Что-нибудь
– хоть издали бы – тень хоть
Тени!
Ничего, что: час тот, день тот,
Дом
тот – даже смертнику в колодках
Памятью
дарованное: рот тот!
Или
слишком разбирались в средствах?
Из
всего того один лишь свет тот
Наш
был, как мы сами только отсвет
Нас,
– взамен всего сего – весь тот свет!
С
незастроеннейшей из окраин –
С
новым местом, Райнер, светом, Райнер!
С
доказуемости мысом крайним –
С
новым оком, Райнер, слухом, Райнер!
Всё
тебе помехой
Было:
страсть и друг.
С
новым звуком, Эхо!
С
новым эхом, Звук!
Сколько
раз на школьном табурете:
Что
за горы там? Какие реки?
Хороши
ландшафты без туристов?
Не
ошиблась, Райнер – рай – гористый,
Грозовой?
Не притязаний вдовьих –
Не
один ведь рай, над ним другой ведь
Рай?
Террасами? Сужу по Татрам –
Рай
не может не амфитеатром
Быть.
(А занавес над кем-то спущен...)
Не
ошиблась, Райнер, Бог – растущий
Баобаб?
Не Золотой Людовик –
Не
один ведь Бог? Над ним другой ведь
Бог?
Как пишется на новом месте?
Впрочем
есть ты – есть стих: сам и есть ты –
Стих!
Как пишется в хорошей жисти
Без
стола для локтя, лба для кисти
(Горсти)?
– Весточку, привычным шифром!
Райнер,
радуешься новым рифмам?
Ибо
правильно толкуя слово
Рифма – чтó – как нé – целый ряд новых
Рифм
– Смерть?
Нéкуда: язык
изучен.
Целый
ряд значений и созвучий
Новых.
– До свиданья! До знакомства!
Свидимся
– не знаю, но – споемся.
С
мне-самой неведомой землею –
С
целым морем, Райнер, с целой мною!
Не
разъехаться – черкни заране.
С
новым звуконачертаньем, Райнер!
В
небе лестница, по ней с Дарами...
С
новым рукоположеньем, Райнер!
–
Чтоб не зáлили, держу ладонью. –
Поверх
Роны и поверх Rarogn’а
Поверх
явной и сплошной разлуки
Райнеру
– Мариа – Рильке – в руки.
Bellevue, 7 февраля 1927
_______________
*Гнездо
(нем.).
**Любимый
(нем.).