* * *
Моя душа холодна.
Какая странная нега
В мире холодного сна!
Как царство белого
снега,
Моя душа холодна.
Проходят бледные тени,
Подобны чарам волхва,
Звучат и клятвы, и пени,
Любви и победы слова…
Проходят бледные тени,
Подобные чарам волхва.
А я всегда, неизменно,
Молюсь неземной красоте;
Я чужд тревогам
вселенной,
Отдавшись холодной
мечте.
Отдавшись мечте –
неизменно
Я молюсь неземной
красоте.
23 марта 1896
Юноша бледный со взором
горящим,
Ныне даю я тебе три
завета:
Первый прими: не живи
настоящим,
Только грядущее –
область поэта.
Помни второй: никому не
сочувствуй,
Сам же себя полюби
беспредельно.
Третий храни: поклоняйся
искусству,
Только ему, безраздумно,
бесцельно.
Юноша бледный со взором
смущенным!
Если ты примешь моих три
завета,
Молча паду я бойцом
побежденным,
Зная, что в мире оставлю
поэта.
15 июля 1896
* * *
Как мечта одинок, я
мечтами живу,
Позабыв обаянья
бесцельных надежд,
Я смотрю на мерцанья
сочувственных звезд.
Есть великое счастье –
познав, утаить;
Одному любоваться на
грезы свои;
Безответно твердить
откровений слова,
И в пустыне следить, как
восходит звезда.
26 июня 1896
* * *
Я не знаю нашего века,
Родину я ненавижу, –
Я люблю идеал человека.
И в пространстве
звенящие строки
Уплывают в даль и к
былому;
Эти строки от жизни
далеки,
Этих грез не поверю другому.
Но, когда настанут
мгновенья,
Придут существа иные.
И для них мои откровенья
Прозвучат как песни
родные.
8 июня 1896
И ношусь,
крылатый вздох,
Меж землей и
небесами.
Е. Баратынский
Мучительный дар даровали
мне боги,
Поставив меня на
таинственной грани.
И вот я блуждаю в
безумной тревоге,
И вот я томлюсь от
больных ожиданий.
Нездешнего мира мне
слышатся звуки,
Шаги эвменид и
пророчества ламий…
Но тщетно с мольбой
простираю я руки,
Невидимо стены стоят
между нами.
Земля мне чужда, небеса
недоступны,
Мечты навсегда, навсегда
невозможны.
Мои упованья пред миром
преступны,
Мои вдохновенья пред
небом ничтожны!
25 октября 1895
* * *
Давно познал нездешний
свет.
Мне странны красочные
шумы,
Страстям – в душе ответа
нет.
Могу я медлить миг
мгновенный,
Но ввысь иду одной
тропой.
Кто мне шепнул о жизни
пленной?
– Моя звезда! я
только твой.
25 января 1900
Есть древняя чистая
ласка,
Прекрасней, чем буйная
страсть:
Есть ласка святая, как сказка,
И есть в ней нездешняя
власть.
Ее неземное значенье
Не тот на земле
разгадал,
Кто, в дикой игре
наслажденья,
Любовницы грудь целовал;
Не тот, кто за дымкой
прозрачной
Ловил очарованный взгляд
И после в уста
новобрачной
Вливал обольстительный
яд.
Но кто уловил, хоть
однажды,
Таинственный зов
чистоты, –
Ничем не обманет он
жажды
Своей озаренной мечты.
Он будет блуждать и
томиться,
Искать отражений во
мгле,
И прошлому свету
молиться,
И жить неземным на
земле.
Но в нашем вседневном
тумане
Мечтам повторения – нет,
И только за гранью
желаний
Мы встретим желанный
ответ!
27 ноября 1895
__________
*Поцелуй (ит.).
Ты приняла мою книгу с
улыбкой,
Бедную книгу мою…
Верь мне: давно я считаю
ошибкой
Бедную книгу мою.
Нет! не читай этих
вымыслов диких,
Ярких и странных картин:
Правду их образов, тайно
великих,
Я прозреваю один.
О, этот ропот больных
искушений,
Хохот и стоны менад!
То – к неземному земные
ступени,
Взгляд – до разлуки –
назад.
Вижу, из сумрака вышедши
к свету,
Путь свой к лучам
золотым;
Ты же на детскую долю не
сетуй:
Детям их отблеск незрим!
Так! не читай этих
вымыслов диких,
Брось эту книгу мою:
Правду страниц ее, тайно
великих,
Я, покоряясь, таю.
15 июля 1896
* * *
Озаренная печаль:
Это – ласковая келья,
Кропотливая медаль.
И, за гранью всех
желаний,
Бледно-палевая даль:
Это – новых испытаний
Несказанная печаль.
17 марта 1896