Константин Бальмонт. АНГЕЛЫ ОПАЛЬНЫЕ (Сб. ГОРЯЩИЕ ЗДАНИЯ)



And seem а saint, when most I play the devil.
Кing Richard III
                                      
Кажусь святым, роль дьявола играя.
Ричард Третий


АНГЕЛЫ ОПАЛЬНЫЕ


Ангелы опальные,
Светлые, печальные,
Блески погребальные
Тающих свечей; –
Грустные, безбольные,
Звоны колокольные,
Отзвуки невольные,
Отсветы лучей; –
Взоры полусонные,
Нежные, влюбленные,
Дымкой окаймленные,
Тонкие черты,
То мои несмелые,
То воздушно-белые,
Сладко онемелые,
Легкие цветы.

Чувственно-неясные,
Девственно прекрасные,
В страстности бесстрастные,
Тайны и слова; –
Шорох приближения,
Радость отражения,
Нежный грех внушения,
Дышащий едва; –
Зыбкие и странные,
Вкрадчиво-туманные,
В смелости нежданные,
Проблески огня, –
То мечты, что встретятся
С теми, кем отметятся,
И опять засветятся
Эхом для меня!



СЛОВА ЛЮБВИ


Слова любви, несказанные мною,
В моей душе горят и жгут меня.
О, если б ты была речной волною,
О, если б я был первой вспышкой дня!
Чтоб я, скользнув чуть видимым сияньем,
В тебя проник дробящейся мечтой, –
Чтоб ты, моим блеснув очарованьем,
Жила своей подвижной красотой!



ХЛОПЬЯ ТУМАНА


1

Можно вздрогнуть от звука шагов,
Не из чувства обмана,
А из жажды остаться вдвоем в нетревожимом счастии снов,
Под владычеством чары, воздушной, как грань облаков,
Можно горько бояться, что светлые хлопья тумана
Разойдутся – не слившись, умрут, – слишком рано.


2

О, в душе у меня столько слов для тебя и любви,
Только душу мою ты своею душой позови.


3

Я как сон пред тобой, я как сон голубой,
Задремавший на синем цветке.
Я как шорох весны, я как вздох тишины,
Как тростник, наклоненный к реке.
Я как легкий ковыль, как цветочная пыль,
Каждый миг и дышу, и дрожу.
Я как летняя мгла, что светла и тепла,
И тебе все без слов я скажу.



ОПЯТЬ


Я хотел бы тебя заласкать вдохновением,
Чтоб мои над тобой трепетали мечты,
Как струится ручей мелодическим пением
Заласкать наклонившихся лилий цветы,
Чтобы с каждым нахлынувшим новым мгновением
Ты шептала: «Опять! Это – ты! Это – ты!»

О, я буду воздушным и нежно внимательным,
Буду вкрадчивым, – только не бойся меня,
И к непознанным снам, так желанно-желательным,
Мы уйдем чрез слияние ночи и дня,
Чтоб угаданный свет был как будто гадательным,
Чтоб мы оба зажглись от того же огня.

Я тебя обожгу поцелуем томительным,
Несказанным – одним – поцелуем мечты,
И блаженство твое будет сладко медлительным,
Между ночью и днем, у заветной черты,
Чтоб, закрывши глаза, ты в восторге мучительном
Прошептала: «Опять! Ах, опять! Это – ты!»



СРЕДИ КАМНЕЙ


Я шел по выжженному краю
Каких-то сказочных дорог.
Я что-то думал, что, не знаю,
Но что не думать – я не мог.

И полумертвые руины
Полузабытых городов
Безмолвны были, как картины,
Как голос памятных годов.

Я вспоминал, я уклонялся,
Я изменялся каждый миг,
Но ближе-ближе наклонялся
Ко мне мой собственный двойник.

И утомительно мелькали
С полуослепшей высоты,
Из тьмы руин, из яркой дали,
Неговорящие цветы.

Но на крутом внезапном склоне,
Среди камней, я понял вновь,
Что дышет жизнь в немом затоне,
Что есть бессмертная любовь.



БЕЛЛАДОННА


Счастье души утомленной –
      Только в одном:
Быть как цветок полусонный
В блеске и шуме дневном,
Внутренним светом светиться,
Все позабыть, и забыться,
Тихо, но жадно упиться
      Тающим сном.

Счастье ночной белладонны –
      Лаской убить.
Взоры ее полусонны,
Любо ей день позабыть,
Светом Луны расцвечаться,
Сердцем с Луною встречаться,
Тихо под ветром качаться,
      В смерти любить.

Друг мой, мы оба устали.
      Радость моя!
Радости нет без печали,
Между цветами – змея.
Кто же с душой утомленной
Вспыхнет мечтой полусонной,
Кто расцветет белладонной, –
      Ты или я?



Я БУДУ ЖДАТЬ


Я буду ждать тебя мучительно,
Я буду ждать тебя года,
Ты манишь сладко-исключительно,
Ты обещаешь навсегда.

Ты вся – безмолвие несчастия,
Случайный свет во мгле земной,
Неизъясненность сладострастия,
Еще не познанного мной.

Своей усмешкой вечно-кроткою,
Лицом всегда склоненным ниц,
Своей неровною походкою
Крылатых, но не ходких птиц,

Ты будишь чувства тайно-спящие. –
И знаю, не затмит слеза
Твои куда-то прочь глядящие,
Твои неверные глаза.

Не знаю, хочешь ли ты радости,
Уста к устам, прильнуть ко мне,
Но я не знаю высшей сладости,
Как быть с тобой наедине.

Не знаю, смерть ли ты нежданная,
Иль нерожденная звезда,
Но буду ждать тебя, желанная,
Я буду ждать тебя всегда.



НЕЖНЕЕ ВСЕГО


Твой смех прозвучал, серебристый,
Нежней, чем серебряный звон, –
Нежнее, чем ландыш душистый,
Когда он в другого влюблен.

Нежней, чем признанье во взгляде,
Где счастье желанья зажглось, –
Нежнее, чем светлые пряди
Внезапно упавших волос.

Нежнее, чем блеск водоема,
Где слитное пение струй, –
Чем песня, что с детства знакома,
Чем первой любви поцелуй.

Нежнее того, что желанно
Огнем волшебства своего, –
Нежнее, чем Польская панна,
И, значит, нежнее всего.



ВОЛНА


Набегает, уходит, и снова, светясь, возвращается,
Улыбается, манит, и плачет с притворной борьбой,
И украдкой следит, и обманно с тобою прощается, –
И мелькает, как кружево, пена во мгле голубой.
О, волна, подожди! Я уйду за тобой!
О, волна, подожди! Но отхлынул прибой.
Серебристые нити от новой Луны засвечаются,
Все вольней и воздушней – уплывшему в даль кораблю.
И лучистые волны встречаются, тихо качаются,
Вырастает незримое рабство, я счастлив, я сплю.
И смеется волна: «Я тебя утоплю!
Утоплю, потому что безмерно люблю!»



ОСЕНЬ


Вы умрете, стебли трав,
Вы вершинами встречались,
В легком ветре вы качались,
Но, блаженства не видав,
Вы умрете, стебли трав.

В роще шелест, шорох, свист
Тихий, ровный, заглушенный,
Отдаленно-приближенный.
Умирает каждый лист,
В роще шелест, шорох, свист.

Сонно падают листы,
Смутно шепчутся вершины,
И березы, и осины.
С измененной высоты
Сонно падают листы.



ОТЦВЕЛИ


Отцвели – о, давно! – отцвели орхидеи, мимозы,
Сновиденья нагретых и душных и влажных теплиц.
И в пространстве, застывшем, как мертвенный цвет туберозы,
Чуть скользят очертанья поблекших разлюбленных лиц.

И бледнеют, и тонут в душе, где развалины дремлют,
В этой бездне, где много, где все пробегает на миг,
В переходах, где звукам их отзвуки, вторя, не внемлют,
Где один для меня сохранился немеркнущий лик.

Этот образ – в созвучии странном с душою моею,
В этом лике мы оба с тобою узнаем себя,
О, мечта, чьей улыбки ни ждать, ни желать я не смею,
Но кого я люблю, но кого вспоминаю, любя.

Я люблю с безупречною нежностью духа и брата,
Я люблю, как звезду отдаленная любит звезда,
Как цветок, что еще не растратил в душе аромата,
Я с тобой – я люблю – я с тобой – разлучен – навсегда.



ЗАМОК ДЖЭН ВАЛЬМОР

Баллада


1

В старинном замке Джэн Вальмор,
      Красавицы надменной,
Толпятся гости с давних пор,
      В тоске беспеременной:
Во взор ее лишь бросишь взор,
      И ты навеки пленный.


2

Красивы замки старых лет.
      Зубцы их серых башен
Как будто льют чуть зримый свет,
      И странен он и страшен,
Немым огнем былых побед
      Их гордый лик украшен.


3

Мосты подъемные и рвы, –
      Замкнутые владенья.
Здесь ночью слышен крик совы,
      Здесь бродят привиденья.
И странен вздох седой травы
      В час лунного затменья.


4

В старинном замке Джэн Вальмор
      Чуть ночь – звучат баллады.
Поет струна, встает укор,
      А где-то – водопады,
И долог гул окрестных гор,
      Ответствуют громады.


5

Сегодня день рожденья Джэн.
      Часы тяжелым боем
Сзывают всех, кто взят ей в плен,
      И вот проходят роем
Красавцы, Гроль, и Ральф, и Свен,
      По сумрачным покоям.


6

И нежных дев соседних гор
      Здесь ярко блещут взгляды,
Эрглэн, Линор, – и ясен взор
      Пышноволосой Ады, –
Но всех прекрасней Джэн Вальмор,
      В честь Джэн звучат баллады.


7

Певучий танец заструил
      Медлительные чары.
Пусть будет с милой кто ей мил,
      И вот кружатся пары.
Но бог любви движеньем крыл
      Сердцам готовит кары.


8

Да, взор один на путь измен
      Всех манит неустанно.
Все в жизни – дым, все в жизни – тлен,
      А в смерти все туманно.
Но ради Джэн, о, ради Джэн,
      И смерть сама желанна.


9

Бьет полночь. – «Полночь!» – Звучный хор
      Пропел балладу ночи. –
«Беспечных дней цветной узор
      Был длинен, стал короче». –
И вот у гордой Джэн Вальмор
     Блеснули странно очи.


10

В полночный сад зовет она
      Безумных и влюбленных,
Там нежно царствует Луна
      Меж елей полусонных,
Там дышет нежно тишина
      Среди цветов склоненных.


11

Они идут, и сад молчит,
      Прохлада над травою,
И только здесь и там кричит
      Сова над головою,
Да в замке музыка звучит
      Прощальною мольбою.


12

Идут. Но вдруг один пропал,
      Как бледное виденье,
Другой холодным камнем стал,
      А третий – как растенье.
И обнял всех незримый вал
      Волненьем измененья.


13

Под желтой дымною Луной,
      В саду с травой седою,
Безумцы, пестрой пеленой,
      И разной чередою,
Оделись формою иной
      Пред девой молодою.


14

Исчезли Гроль, и Ральф, и Свен
      Среди растений сада.
К цветам навек попали в плен
      Эрглэн, Линор, и Ада.
В глазах зеленоглазой Джэн –
      Змеиная отрада.


15

Она одна, окружена
      Тенями ей убитых.
Дыханий много пьет она
      Из этих трав излитых.
В ней – осень, ей нужна весна
      Восторгов ядовитых.


16

И потому, сплетясь в узор,
      В тоске беспеременной,
Томятся души с давних пор,
      Толпой навеки пленной,
В старинном замке Джэн Вальмор,
      Красавицы надменной.



ЧАРЫ МЕСЯЦА

Медленные строки


1

Между скал, под властью мглы,
Спят усталые орлы.
Ветер в пропасти уснул,
С Моря слышен смутный гул.

Там, над бледною водой,
Глянул Месяц молодой,
Волны темные воззвал,
В Море вспыхнул мертвый вал.

В Море вспыхнул светлый мост,
Ярко дышут брызги звезд.
Месяц ночь освободил,
Месяц Море победил.


2

Свод небес похолодел,
Месяц миром овладел,
Жадным светом с высоты
Тронул горные хребты.

Все безмолвно захватил,
Вызвал духов из могил.
В серых башнях, вдоль стены,
Встали тени старины.

Встали тени и глядят,
Странен их недвижный взгляд,
Странно небо над водой,
Властен Месяц молодой.


3

Возле башни, у стены,
Где чуть слышен шум волны,
Отделился в полумгле
Белый призрак Джамилэ.

Призрак царственный княжны
Вспомнил счастье, вспомнил сны,
Все, что было так светло,
Что ушло – ушло – ушло.

Тот же воздух был тогда,
Та же бледная вода,
Там, высоко над водой,
Тот же Месяц молодой.


4

Все слилось тогда в одно
Лучезарное звено.
Как-то странно, как-то вдруг,
Все замкнулось в яркий круг.

Над прозрачной мглой земли
Небеса произнесли,
Изменяяся едва,
Незабвенные слова.

Море пело о любви,
Говоря: «Живи! живи!»
Но, хоть вспыхнул в сердце свет,
Отвечало сердце: «Нет!»


5

Возле башни, в полумгле,
Плачет призрак Джамилэ.
Смотрят тени вдоль стены,
Светит Месяц с вышины.

Все сильней идет прибой
От равнины голубой,
От долины быстрых вод,
Вечно мчащихся вперед.

Волны яркие плывут,
Волны к счастию зовут,
Вспыхнет легкая вода.
Вспыхнув, гаснет навсегда.


6

И еще, еще идут,
И одни других не ждут,
Каждой дан один лишь миг,
С каждой есть волна-двойник.

Можно только раз любить,
Только раз блаженным быть,
Впить в себя восторг и свет, –
Только раз, а больше – нет.

Камень падает на дно,
Дважды жить нам не дано.
Кто ж придет к тебе во мгле,
Белый призрак Джамилэ?


7

Вот уж с яркою звездой
Гаснет Месяц молодой.
Меркнет жадный свет его,
Исчезает колдовство.

Скучным утром дышет даль,
Старой башне ночи жаль,
Камни серые глядят,
Неподвижен мертвый взгляд.

Ветер в пропасти встает,
Песню скучную поет.
Между скал, под влагой мглы,
Просыпаются орлы.



* * *


Можно жить с закрытыми глазами,
Не желая в мире ничего,
И навек проститься с небесами,
И понять, что все кругом мертво.

Можно жить, безмолвно холодея,
Не считая гаснущих минут,
Как живет осенний лес, редея,
Как мечты поблекшие живут.

Можно все заветное покинуть,
Можно все бесследно разлюбить.
Но нельзя к минувшему остынуть,
Но нельзя о прошлом позабыть!