УХОДЯЩИЕ
ТЕНИ
Я мечтою ловил уходящие
тени,
Уходящие тени
погасавшего дня,
Я на башню всходил, и
дрожали ступени,
И дрожали ступени под
ногой у меня.
И чем выше я шел, тем
ясней рисовались,
Тем ясней рисовались
очертанья вдали,
И какие-то звуки вдали
раздавались,
Вкруг меня раздавались
от Небес и Земли.
Чем я выше всходил, тем
светлее сверкали,
Тем светлее сверкали
выси дремлющих гор,
И сияньем прощальным как
будто ласкали,
Словно нежно ласкали
отуманенный взор.
И внизу подо мною уж
ночь наступила,
Уже ночь наступила для
уснувшей земли,
Для меня же блистало
дневное светило,
Огневое светило догорало
вдали.
Я узнал, как ловить
уходящие тени,
Уходящие тени
потускневшего дня,
И все выше я шел, и
дрожали ступени,
И дрожали ступени под
ногой у меня.
ВСЕ МНЕ
ГРЕЗИТСЯ
Все мне грезится Море да
Небо глубокое,
Бесконечная грусть, безграничная
даль,
Трепетание звезд, их
мерцанье стоокое,
Догорающих тучек немая
печаль.
Все мне чудится вздох
камыша почернелого,
Глушь родимых лесов,
заповедный затон.
И над озером пение
лебедя белого,
Точно сердца несмелого
жалобный стон.
КОВЫЛЬ
Точно призрак умирающий,
На степи ковыль
качается,
Смотрит Месяц
догорающий,
Белой тучкой омрачается.
И блуждают тени смутные
По пространству
неоглядному,
И непрочные, минутные,
Что-то шепчут ветру
жадному.
И мерцание мелькнувшее
Исчезает за туманами,
Утонувшее минувшее
Возникает над курганами.
Месяц меркнет,
омрачается,
Догорающий и тающий,
И, дрожа, ковыль
качается,
Точно призрак умирающий.
КАМЫШИ
Полночной порою в
болотной глуши
Чуть слышно, бесшумно,
шуршат камыши.
О чем они шепчут? О чем
говорят?
Зачем огоньки между ними
горят?
Мелькают, мигают, – и
снова их нет.
И снова забрезжил
блуждающий свет.
Полночной порой камыши
шелестят.
В них жабы гнездятся, в
них змеи свистят.
В болоте дрожит
умирающий лик.
То Месяц багровый
печально поник.
И тиной запахло. И
сырость ползет.
Трясина заманит, сожмет,
засосет.
«Кого? Для чего?» –
камыши говорят.
«Зачем огоньки между
нами горят?»
Но Месяц печальный
безмолвно поник.
Не знает. Склоняет все
ниже свой лик.
И, вздох повторяя
погибшей души,
Тоскливо, бесшумно,
шуршат камыши.
ПОДВОДНЫЕ
РАСТЕНЬЯ
Сонет
На дне морском подводные
растенья
Распространяют бледные
листы,
И тянутся, растут как
привиденья,
В безмолвии угрюмой
темноты.
Их тяготит покой
уединенья,
Их манит мир безвестной
высоты,
Им хочется любви, лучей,
волненья,
Им снятся ароматные
цветы.
Но нет пути в страну
борьбы и света,
Молчит кругом холодная
вода.
Акулы проплывают иногда.
Ни проблеска, ни звука,
ни привета,
И сверху посылает зыбь
морей
Лишь трупы и обломки
кораблей.
СЛОВА ЛЮБВИ
Слова любви всегда
бессвязны,
Они дрожат, они алмазны,
Как в час предутренний –
звезда,
Они журчат, как ключ в
пустыне,
С начала мира и доныне,
И будут первыми всегда.
Всегда дробясь, повсюду
цельны,
Как свет, как воздух,
беспредельны,
Легки, как всплески в
тростниках,
Как взмахи птицы
опьяненной,
С другою птицею
сплетенной
В летучем беге, в
облаках.
НЕПОПРАВИМОЕ
Прекрасен полýночный час для любовных свиданий,
Ужасен полýночный час для бездомных теней.
Как сладко блаженство объятий и страстных рыданий,
И как безутешна печаль о возможном несбывшихся дней!
Прекрасен полýночный час для любовных свиданий.
Земля не устанет любить, и любить без конца.
Промчатся столетья и будут мгновеньем казаться,
И горькие слезы польются, польются с лица,
И тот не устанет рыдать, кто любви был бессилен отдаться,
А мир будет вечно любить, и любить без конца.
Франческа, Паоло, воздушные нежные тени,
Вы свято любили, и светит вам нежность в Аду.
Но горе тому, кто замедлил на первой ступени,
Кто ввериться снам не посмел и всю жизнь протомился в
бреду.
Франческа, Паоло, в несчастье счастливые тени!
ЗА ПРЕДЕЛЫ
ПРЕДЕЛЬНОГО
За пределы предельного,
К безднам светлой
Безбрежности!
В ненасытной мятежности,
В жажде счастия
цельного,
Мы, воздушные, летим
И помедлить не хотим.
И едва качаем крыльями.
Все захватим, все возьмем,
Жадным чувством обоймем!
Дерзкими усильями
Устремляясь к высоте,
Дальше, прочь от грани тесной,
Мы домчимся в мир чудесный
К неизвестной
Красоте!