ФАНТАЗИЯ
Как живые изваянья, в
искрах лунного сиянья,
Чуть трепещут очертанья
сосен, елей, и берез;
Вещий лес спокойно
дремлет, яркий блеск Луны приемлет,
И роптанью ветра
внемлет, весь исполнен тайных грез.
Слыша тихий стон метели,
шепчут сосны, шепчут ели,
В мягкой бархатной
постели им отрадно почивать,
Ни о чем не вспоминая,
ничего не проклиная,
Ветви стройные склоняя,
звукам полночи внимать.
Чьи-то вздохи, чье-то
пенье, чье-то скорбное моленье,
И тоска, и упоенье, –
точно искрится звезда,
Точно светлый дождь
струится, – и деревьям что-то мнится,
То, что людям не
приснится, никому и никогда,
Это мчатся духи ночи,
это искрятся их очи,
В час глубокий полуночи
мчатся духи через лес.
Что их мучит, что
тревожит? Что, как червь, их тайно гложет?
Отчего их рой не может
петь отрадный гимн Небес?
Все сильней звучит их
пенье, все слышнее в нем томленье,
Неустанного стремленья
неизменная печаль, –
Точно их томит тревога,
жажда веры, жажда Бога,
Точно мук у них так
много, точно им чего-то жаль.
А Луна все льет сиянье,
и без муки, без страданья,
Чуть трепещут очертанья
вещих сказочных стволов;
Все они так сладко
дремлют, безучастно стонам внемлют,
И с спокойствием
приемлют чары ясных светлых снов.
ЗАЧЕМ?
Господь, Господь,
внемли, я плачу, я тоскую,
Тебе молюсь в вечерней мгле.
Зачем Ты даровал мне
душу неземную –
И приковал меня к земле?
Я говорю с Тобой
сквозь тьму тысячелетий.
Я говорю Тебе, Творец.
Что мы обмануты, мы
плачем, точно дети,
И ищем: где же наш Отец?
Когда б хоть миг один
звучал Твой голос внятно,
Я
был бы рад сиянью дня,
Но жизнь, любовь, и
смерть – все страшно, непонятно,
Все неизбежно для меня.
Велик Ты, Господи, но
мир Твой неприветен,
Как все великое, он нем.
И тысячи веков
напрасен, безответен
Мой скорбный крик: «Зачем? Зачем?…»
ЧАЙКА
Чайка, серая чайка с
печальными криками носится
Над холодной пучиной морской.
И откуда примчалась?
Зачем? Почему ее жалобы
Так полны безграничной тоской?
Бесконечная даль.
Неприветное небо нахмурилось.
Закурчавилась пена седая на гребне волны.
Плачет северный ветер, и
чайка рыдает, безумная,
Бесприютная чайка из дальней страны.
БЕЗ УЛЫБКИ,
БЕЗ СЛОВ
На алмазном покрове снегов,
Под холодным сияньем Луны,
Хорошо нам с тобой! Без
улыбки, без слов,
Обитатели призрачной
светлой страны,
Погрузились мы в море
загадочных снов,
В царстве бледной Луны.
Как отрадно в глубокий
полуночный час
На мгновенье все скорби
по-детски забыть,
И, забыв, что любовь
невозможна для нас,
Как отрадно мечтать и любить,
Без улыбки, без слов,
Средь ночной тишины,
В царстве чистых снегов,
В царстве бледной Луны.
ДВА ГОЛОСА
Скользят стрижи в лазури
неба чистой.
– В лазури неба чистой
горит закат. –
В вечерний час как нежен
луг росистый!
– Как нежен луг
росистый, и пруд, и сад! –
Вечерний час –
предчувствие полнóчи.
– В предчувствии полнóчи
душа дрожит. –
Пред красотой минутной
плачут очи.
– Как горько плачут очи!
Как миг бежит! –
СМЕРТЬ,
УБАЮКАЙ МЕНЯ
Жизнь утомила меня.
Смерть, наклонись надо
мной!
В небе – предчувствие
дня,
Сумрак бледнеет ночной…
Смерть, убаюкай меня!
Ранней душистой весной,
В утренней девственной
мгле,
Дуб залепечет с сосной.
Грустно поникнет к земле
Ласковый ландыш лесной.
Вестник бессмертного
дня,
Где-то зашепчет родник,
Где-то проснется, звеня…
В этот таинственный миг,
Смерть, убаюкай меня!