Юный Сигурд пришел ко
двору властителя Гьюки, и принят был дружески.
Он заключил с
сыновьями властителя, Гуннаром и Хегни, кровный союз побратимства, и в брак
вступил с дочерью его, Гудрун.
Он отправился в путь
вместе с Гуннаром, чтоб его поддержать при его сватовстве к Брингильд, которая,
в замке, овеянном пламенем, противилась всем женихам.
Нашли они зал и огонь,
и видят там замок с златою кровлей, а снаружи, кругом того замка, пылал огонь.
Гуннар ехал на
Готи-коне, а у Хегни был конь-Хольквир.
Гуннар горячит
жеребца, направляя в огонь, но конь отступает, дыбясь.
Сигурд говорит:
«Почему отступаешь, Гуннар?» Тот говорит: «Не хочет скакнуть в огонь жеребец».
И просит Сигурда, чтоб
ему одолжил коня-Грани.
«Это возможно»,
промолвил Сигурд.
Едет Гуннар на огонь
теперь, и Грани не хочет идти.
Гуннар не возмог
проскакать чрез огонь.
Меняют они свои лики.
Едет тогда Сигурд, и
меч-Грам у него в руках, на ногах золотые шпоры.
Огонь забился,
Как сумасшедший.
До неба пламя,
Земля дрожит.
И мало кто
Из свиты мужа
К огню поехал,
Чтоб проскочить.
Сигурд же – Грани
Мечом, не шпорой,
Пред благородным
Огонь погас.
Пред жадным к славе
Все пламя – книзу,
Сверкнула сбруя,
Звенит узда.
Сигурд вступил в
пламя, нашел там жилище прекрасное, а в жилище сидела Брингильд.
Она вопрошает, кто
муж.
Он себя называет
Гуннар, сын Гьюки.
«Ты мне предназначена
в жены по твоему же решенью, раз я проскакал через яркое пламя, рассек твой
пчелиный сот».
« – Не знаю я точно,
какой я должна тебе дать ответ», говорит она.
Сигурд на мощеном полу
перед ней стоит, опершись на меч, и так говорит к Брингильд:
«Великий я дам тебе
свадебный выкуп, золотом дам его и драгоценностями».
С сиденья она своего
отвечает ему, заботой объятая, словно лебедь в волне, и меч у нее в руке, на
голове ее шлем, была она в латах.
«Гуннар», говорит она,
«не говори мне подобного, если не выше ты каждого мужа, а тогда ты должен убить
всех тех, кто искал меня, если на это дерзнешь. В битве была я с конунгами, с
Гарда-властителями, и окрашено было оружье мое кровью мужей, и еще мне желается
этого».
Он отвечал:
«Много ты совершила
великих деяний, но воспомни теперь свой обет, что, если чрез этот огонь на коне
кто проскачет, ты пойдешь тогда с мужем свершителем».
В этом она получила
ответ настоящий и знак указующий речи, встала, услышав, и дружески кланяется.
Там он проводит три
ночи, и делят они постель.
Он вынимает меч-Грам и
кладет обнаженным его меж собою и ей.
Она вопрошает его, что
должно означать это.
Он говорит, что ему
суждено было, чтоб так он вступил со своею супругою в брак, иначе же – смерть.
Тогда он кольцо у нее
взял, и дал ей другое кольцо из наследства Фафнира-Дракона.
Он едет затем через
тот же огонь к сотоварищам.
И снова меняют они
свои лики.
Был день, что они, те
две женщины, вместе купаться пришли к реке.
Дальше Брингильд ушла,
чем Гудрун. Спросила Гудрун, что это значит.
Брингильд говорит:
«Почему тебе в этом я
должна равной быть, или в чем другом? Мне казалось, отец мой могущественней
твоего, я думала также, мой муж совершил много бесстрашных деяний, и чрез
горячий огонь проскакал на коне. А муж твой – слуга у Иáльпрэка конунга».
С гневом Гудрун
отвечает:
«Была б ты умнее,
когда бы молчала, чем мужа язвить моего. Слово есть всех мужей, что такого, как
он, не рождалось, и порочить его не пристало тебе, потому что он первый твой
муж, и им это был Фафнир умерщвлен, и он проскакал через яркое пламя, где
Гуннара ты конунга думаешь видеть, и он это был, что с тобою лежал, и кольцо
тебе дал с руки своей, и кольцо твое взял, и вот, его можешь признать».
Брингильд на кольцо
поглядела, и признала его.
Она побледнела, как
будто бы мертвой была.
Брингильд домой
возвратилась, и ни слова не молвила в вечер.
Приходит Гуннар,
вопрошает, что значит ее печаль, и не может ли он ей помочь.
Брингильд говорит: –
«Жить не буду я.
Потому что Сигурд обманул меня, и не меньше тебя обманул, когда ты дозволил ему
войти в постель мою. Не буду я двух мужей в чертоге иметь одном. Должен Сигурд
умереть, или я, или ты, потому что он все рассказал Гудрун, и она попрекает
меня.
В мести клянется
Гуннар.
К Хегни он держит речь,
о Сигурде советуется.
«В чем преступленье»,
Промолвил Хегни,
«Что ты задумал
Его убить?»
« – Сигурд дал клятву,
Нарушил клятвы,
Он мой обманщик,
Хранитель клятв».
« – Брингильд на злобу
Тебя смущает.
Внушает злое,
Чтоб боль свершить.
К Гудрун в ней зависть
За брак хороший,
Тебе зловолит
За добрый брак».
Одни взялись тут
За волчье мясо,
Другие взяли
Куски змеи.
Изжарив, дали
Поесть Готторму.
Вкусил он волка
Пред делом злым.
Змеи поели,
Пред тем как руку
Поднять на мужа,
Который мудр.
Сигурд сражен был,
На юг от Рейна,
И с ветки ворон
Так провещал: –
«Властитель Гуннов,
Могучий Атли,
Окрасит кровью
Свои мечи.
Для тех, кто спорщик,
Уничтоженье,
В неверной клятве
Удар мечом».
Гудрун, дочь Гьюки,
Стоит на воле
И первым словом
Так говорит: –
«Властитель смелых,
Сигурд, Сигурд где?
Мои родные
Глядят вперед!»
Но ей ответил
Один лишь Хегни: –
«Зарублен нами
Мечом Сигурд.
Зарублен смелый,
И над могучим
Главу склоняет
Лишь серый конь».
Брингильд тут смехом
Так разразилась,
Что содрогнулся
Кругом весь двор.
«Вам будут земли,
И каждый – витязь,
Затем что смелый
Сражен мечом».
Гудрун, дочь Гьюки,
Тогда сказала: –
«Злодейски-злобны
Твои слова.
Пусть сила злая
Сомнет Гуннара.
Кто жаждал мести,
Увидит месть».
Брингильд, дочь Будли,
Тогда сказала: –
«Вам будут земли,
Ваш будет меч.
Но всем бы правил
Сигурд, когда бы
Еще немного
Он пожил здесь.
И не пристало б
Владеть Сигурду
Наследством Гьюки
И Готов тьмой,
Когда родил бы
Во власть народу
Он жадных к битве
Пять сыновей».
Был поздний вечер,
Испили много.
Была беседа,
Как сладкий мед.
И все заснули,
Кто лег в постели,
Но всех позднее
Не спал Гуннар.
Ногою двигал,
О многом думал,
Сразитель воинств,
Он размышлял,
О чем на ветках
Там говорили
Орел и ворон
Над их путем.
Брингильд проснулась,
Не спит дочь Будли,
Потомок царский,
Пред светом дня.
«Хоть побуждайте,
Хоть мне мешайте,
Беда случилась,
Я скорбь скажу».
Услышав это,
Все замолчали,
Не разумея
Тот женский крик.
Она же с плачем
То рассказала,
К чему со смехом
Звала мужей.
«Гуннар, о, страшный
Мне сон приснился,
Все мертвы в зале,
Как лед постель.
А ты, властитель,
Лишен отрады,
В оковах едешь
В войска врагов.
Весь род Нифлунгов
Лишится силы,
Клятвопреступны
Вы все, вы все.
Ты не подумал,
Гуннар, что вместе
Вы с ним вступали
В кровавый след.
Ему ты злою
Отмерил мерой,
За то, что первым
Тебя признал.
Сдержал он клятву
Перед тобою,
Когда бесстрашно
Пошел в огонь.
Сдержал он клятву.
Как мой искатель,
А ты нарушил,
И преступил.
За тем, кто смелый,
С бесстрашным сердцем,
Как лебедь с влаги,
Я улечу.
Я с ним в пыланьи
Соединилась,
И смерть судила
Нам вместе быть.
Был меч меж нами,
Меч закаленный,
И с каплей яда
Вдоль лезвия.
С тобой я буду,
Мечом сраженный,
И окруженный
Волной огня!»
Все совершилось
По предвещанью,
Кто был убийца,
Убит был сам.
Гуннар был брошен
Во двор, где змеи,
Напрасно арфой
Их чаровал.
Грозой был Атли,
Рубили Гунны,
Был звон оружья,
Был стук копыт.
Теснились кони,
И в звуках ржанья
Промчались клики
Богатырей.
И мститель Атли,
Хмельной, упившись,
Был безоружный
Убит Гудрун.
За братьев мстила,
Собак спустила.
И кровь излила
Концом меча.
Сожжен был замок,
Дымились стены
Чертогов пышных
И кладовых.
Упали балки
На пепелище,
Сгорели жизни,
Пылал огонь.