ТИШИНА
Чуть бледнеют янтари
Нежно-палевой зари.
Всюду ласковая тишь,
Спят купавы, спит камыш.
Задремавшая река
Отражает облака,
Тихий, бледный свет
небес,
Тихий, темный, сонный
лес.
В этом царстве тишины
Веют сладостные сны,
Дышит ночь, сменяя день,
Медлит гаснущая тень.
В эти воды с вышины
Смотрит бледный серп
Луны,
Звезды тихий свет
струят,
Очи ангелов глядят.
МНЕ СТРАННО
ВИДЕТЬ
Мне странно видеть лицо
людское,
Я вижу взоры существ
иных,
Со мною ветер, и все
морское,
Все то, что чуждо для
дум земных.
Со мною тени, за мною
тени,
Я слышу сказку морских
глубин,
Я царь над царством
живых видений,
Всегда свободный, всегда
один.
Я слышу бурю, удары грома,
Пожары молний горят
вдали,
Я вижу Остров, где все
знакомо,
Где я – владыка моей
земли.
В душе холодной мечты
безмолвны,
Я слышу сердцем полет
времен,
Со мною волны, за мною
волны,
Я вижу вечный – все тот
же – Сон.
ЦВЕТЫ
НАРЦИССА
Точно из легкого камня
иссéчены,
В воду глядят лепестки
белоснежные.
Собственным образом
пристально встречены,
В глубь заглянули цветы
безмятежные.
Мягкое млеет на них трепетание,
Двойственно-бледны, растут очертания.
В глубь заглянули немые цветы, –
Поняли, поняли свет Красоты!
Сердце, багряной чертой
окаймленное,
Тайно хранит золотые
признания.
Только в себя
невозвратно влюбленное,
Стынет, бледнеет, в
мечтах без названия.
С чистою грезой цветок обручается,
Грезу любя, он со Смертью венчается.
Миг, – и от счастия гаснут цветы, –
Как они поняли свет Красоты!
Я ВОЛЬНЫЙ
ВЕТЕР
Я вольный ветер, я вечно
вею,
Волную волны, ласкаю
ивы,
В ветвях вздыхаю,
вздохнув, немею,
Лелею травы, лелею нивы.
Весною светлой, как
вестник мая,
Целую ландыш, в мечту
влюбленный,
И внемлет ветру Лазурь
немая, –
Я вею, млею, воздушный,
сонный.
В любви неверный, расту
циклоном,
Взметаю тучи, взрываю
Море,
Промчусь в равнинах
протяжным стоном,
И гром проснется в немом
просторе.
Но снова легкий, всегда
счастливый,
Нежней, чем фея ласкает
фею,
Я льну к деревьям, дышу
над нивой,
И, вечно вольный,
забвеньем вею.
ДО
ПОСЛЕДНЕГО ДНЯ
Быть может, когда ты
уйдешь от меня,
Ты будешь ко мне
холодней.
Но целую жизнь, до
последнего дня,
О, друг мой, ты будешь
моей.
Я знаю, что новые
страсти придут,
С другим ты забудешься
вновь.
Но в памяти прежние
образы ждут,
И старая тлеет любовь.
И будет мучительно
сладостный миг: –
В лучах отлетевшего дня,
С другим заглянувши в
бессмертный родник,
Ты вздрогнешь – и
вспомнишь меня.
КОМУ Я
МОЛЮСЬ?
Кому я молюсь? Холодному
ветру.
Кому я молюсь? Равнине
морской.
Я брат не людям, а буре
и ветру,
Я брат холодной равнине
морской.
Куда иду я? К горным
вершинам.
Куда иду я? К пустыням
глухим.
Я брат холодному горному
ветру,
Живу одиноко и растаю
как дым.
Чего хочу я? Тени
последней.
Чего хочу я? Смерти
одной.
Я дух бесстрастный, дух
бесприютный.
Хочу я дремоты, дремоты
ночной.
МЕРТВЫЕ
КОРАБЛИ
1
Между льдов затерты,
спят в тиши морей
Остовы немые мертвых
кораблей.
Ветер быстролетный,
тронув паруса,
Прочь спешит в испуге,
мчится в небеса.
Мчится – и не смеет бить
дыханьем твердь,
Всюду видя только –
бледность, холод, смерть.
Точно саркофаги,
глыбистые льды
Длинною толпою встали из
воды.
Белый снег ложится,
вьется над волной,
Воздух заполняя мертвой
белизной.
Вьются хлопья, вьются,
точно стаи птиц.
Царству белой смерти нет
нигде границ.
Что ж вы здесь искали,
выброски зыбей,
Остовы немые мертвых
кораблей?
2
«На Полюс! На Полюс!
Бежим, поспешим,
И новые тайны откроем!
Там, верно, есть остров
– красив, недвижим,
Окован пленительным
зноем!
Нам скучны пределы
родимых полей,
Изведанных дум и
желаний.
Мы жаждем качанья немых
кораблей,
Мы жаждем далеких
скитаний.
В безвестном – услада
тревожной души,
В туманностях манят
зарницы.
И сердцу рокочут
приливы: „Спеши!“
И дразнят свободные
птицы.
Нам ветер бездомный
шепнул в полусне,
Что сбудутся наши
надежды:
Для нового Солнца, в
цветущей стране,
Проснувшись, откроем мы
вежды.
Мы гордо раздвинем
пределы Земли,
Нам светит наш разум
стоокий.
Плывите, плывите скорей,
корабли,
Плывите на Полюс
далекий!»
3
Солнце свершает
Скучный свой путь.
Что-то мешает
Сердцу вздохнуть.
В море приливы
Шумно растут.
Мирные нивы
Где-то цветут.
Пенясь, про негу
Шепчет вода.
Где-то к ночлегу
Гонят стада.
4
Грусть утихает:
С другом легко.
Кто-то вздыхает –
Там – далеко.
Счастлив, кто мирной
Долей живет.
Кто-то в обширной
Бездне плывет.
Нежная ива
Спит и молчит.
Где-то тоскливо
Чайка кричит.
5
«Мы плыли – все дальше –
мы плыли,
Мы плыли не день и не
два.
От влажной крутящейся
пыли
Кружилась не раз голова.
Туманы клубились густые,
Вставал и гудел Океан, –
Как будто бы ведьмы
седые
Раскинули вражеский
стан.
И туча бежала за тучей,
За валом мятежился вал.
Встречали мы остров
плавучий,
Но он от очей ускользал.
И там, где из водного
плена
На миг восставали цветы,
Крутилась лишь белая
пена,
Сверкая среди темноты.
И дерзко смеялись
зарницы,
Манившие миром чудес.
Кружились зловещие птицы
Под склепом пустынных
Небес.
Буруны закрыли со стоном
Сверканье Полярной
Звезды.
И вот уж с пророческим
звоном
Идут, надвигаются льды.
Так что ж, и для нас
развернула
Свой свиток седая
печаль?
Так, значит, и нас
обманула
Богатая сказками даль?
Мы отданы белым
пустыням,
Мы тризну свершаем на
льдах.
Мы тонем, мы гаснем, мы
стынем
С проклятьем на бледных
устах!»
6
Скрипя, бежит среди
валов,
Гигантский гроб, скелет
плавучий.
В телах обманутых
пловцов
Иссяк светильник жизни
жгучей.
Огромный остов корабля
В пустыне Моря быстро
мчится.
Как будто где-то есть
земля,
К которой жадно он
стремится.
За ним, скрипя, среди
зыбей
Несутся бешено другие,
И привиденья кораблей
Тревожат области
морские.
И шепчут волны меж
собой,
Что дальше их пускать не
надо, –
И встала белою толпой
Снегов и льдистых глыб
громада.
И песни им надгробной
нет,
Бездушен мир пустыни
сонной,
И только Солнца красный
свет
Горит, как факел
похоронный.
7
Да легкие хлопья летают,
И беззвучную сказку
поют,
И белые ткани сплетают,
Созидают для Смерти
приют.
И шепчут: «Мы – дети Эфира,
Мы – любимцы немой
тишины,
Враги беспокойного мира,
Мы – пушистые чистые
сны.
Мы падаем в синее Море,
Мы по воздуху молча
плывем,
И мчимся в безбрежном просторе,
И к покою друг друга
зовем.
И вечно мы, вечно летаем,
И не нужно нам шума
земли,
Мы вьемся, бежим, пропадаем,
И летаем, и таем вдали…»