Константин Бальмонт. Из книги: ЗЛЫЕ ЧАРЫ (Сб. ЗВЕНЬЯ)




СВЕТ ВЕЧЕРНИЙ


Твой вечер настанет, и вместо всемирности вольного света,
За Солнцем погасшим, затеплишь ты в тесном покое свечу.
Твой вечер настанет. Кончается лето.
За летом? За осенью? Что там? Молчу.
Мы любим, хотя нам и жутко от тени,
Мы любим законченность комнат знакомых с узором немых половиц.
Крыльцо на запоре. Не хрустнут ступени.
Немые!
Дрожат на стене, как живые,
Отраженья движений.
И в странном, в каком-то церковном сближеньи сочетаются бледности лиц.
Без звука веселий,
Глаза утопают в глазах.
Что скрыто в их безднах? В них духи сейчас пролетели?
В них омут печали? В них сказка свидания? Страх?
Никто не придет к вам. На версты кругом закрутились завеи метели.
Не плачь и не бойся. В затеях-завеях мы тонем, но светим, как звезды в ночах.



ПОЛНОЧНЫЙ ЧАС


Полночный час. Ведовски-страшный час.
День схоронен. И вновь родится сложность.
Разъять восторг и пытку – невозможность.
Из вышних бездн глядит бездонность глаз.

Как жутко мне. Вот глуше все и тише.
И веянье я слышу в тишине.
Так бархатно. Как будто льнет ко мне
Беззвучное крыло летучей мыши.



ОРГИЯ ЖИЗНИ


Орел точит когти. Крадется волк прерий.
Сова направляет окольный полет.
Безжалостны птицы. Без жалости звери.
Безжалостность – свойство всех тех, кто живет.

Верховные гении этого мира,
Зарезанным горлом мы кормим свой день.
Нам трупы животных – услада для пира,
Тут нежная дева – бесчувственный пень.

Нередко мы думаем, будто растенья
Суть алость улыбки и нежный цветок.
Нет, в мире растений – борьба, убиенье,
И петли их усиков – страшный намек.

Ухватят, удушат, их корни лукавы,
И цвет орхидеи есть лик палача.
Люблю я растенья, но травы – удавы
И тонкость осоки есть тонкость меча.


ЗМЕИНЫЕ ВАЛЫ


Окопы древние, Змеиные валы,
Извивно-тяжкие мечты подземной мглы,
Кругосоздания из марева бесов,
Как перебраться к вам? – Через бездонный ров.

Созвездья слитные, вы, гроздья высоты,
Змеиноликости, и ты, Луна, и ты,
Звезда Вечерняя, венец свершенных дней,
Где путь к вам? – Чрез эфир, в котором нет путей.

О, души женские, плененные мечтой,
Вы, сочетавшие змеиность с красотой,
Вы, вы, желанные, скажите, как к вам путь?
– Через бездонность глаз. Дрожишь? Оставь. Забудь.



НЕ ЗНАЮ


Я забыл, откуда я пришел,
Я, уйдя, не вспомню жизни здешней.
Я не знаю, мой ли произвол
Создал светлый призрак с дымом зол,
Осень предрешил в улыбке вешней.

Может быть, я сам свой вечный враг,
Может быть, под внешним дух склоняю.
Больно мне, но это вечно так,
Я – письмен безвестных странный знак,
Вписан – да, но для чего – не знаю.



ТРИНАДЦАТЬ СЕСТЕР


Сестры, сестры, Лихорадки,
Поземельный взбитый хор!
Мы в Аду играли в прятки.
Будет! Кверху! Без оглядки!
Порадеет хор сестер.

Мы остудим, распростудим,
Разогреем, разомнем.
Мы проворны, ждать не будем.
Сестры! Сестры! Кверху! К людям!
Вот, мы с ними. Ну, начнем.

Цепко, крепко, Лихорадки,
Снова к играм, снова в прятки.
Человек – забава нам.
Сестры! Сестры! По местам!
Все тринадцать – с краснобаем
Где он? Жив он? Начинаем.

      Ты, Трясея, дай ему
      Потрястись, попав в тюрьму.

      Ты, Огнея, боль продли,
      Прах земли огнем пали.

      Ты, Ледея, так в озноб
      Загони, чтоб звал он гроб.

      Ты, Гнетея, дунь на грудь,
      Камнем будь, не дай дохнуть.

      Ты, Грудея, на груди
      Лишку, вдвое погоди.

      Ты, Глухея, плюнь в него,
      Чтоб не слышал ничего.

      Ты, Ломея, кости гни,
      Чтобы хрустнули они.

      Ты, Пухнея, знай свой срок.
      Чтоб распух он, чтоб отек.

      Ты, Желтея, в свой черед,
      Пусть он, пусть он расцветет.

      Ты, Корчея, вслед иди,
      Ручки, ноженьки сведи.

      Ты, Глядея, встань как бес,
      Чтобы сон из глаз исчез.

      Ты, Сухея, он уж плох,
      Сделай так, чтоб весь иссох.

      Ты, Невея, всем сестра,
      Пропляши ему «Пора».

В Человеке нет догадки.
Цепки, крепки Лихорадки.
Всех Сестер тринадцать нас.
Сестры! Книзу! Кончен час!



СВЯТОЙ ГЕОРГИЙ


Святой Георгий, убив Дракона,
Взглянул печально вокруг себя.
Не мог он слышать глухого стона,
Не мог быть светлым – лишь свет любя.

Он с легким сердцем, во имя Бога,
Копье наметил и поднял щит.
Но мыслей встало так много, много,
И он, сразивши, сражен, молчит.

И конь святого своим копытом
Ударил гневно о край пути.
Сюда он прибыл путем избитым.
Куда отсюда? Куда идти?

Святой Георгий, святой Георгий,
И ты изведал свой высший час!
Пред сильным Змеем ты был в восторге,
Пред мертвым Змием ты вдруг погас!



БЛИЗ СИНЕГО КАМНЯ


Близ Синего камня песок золотой,
Песок золотой, измельченный Водой.

Вода – голубая, прозрачная днем.
И черная, злая во мраке ночном.

Близ Синего камня песок золотой,
И падает с Неба звезда за звездой.

Вода умножает и точит песок,
А Камень все тот же, и путь все далек.

Пути все далеки для тех, кто идет
Песком измельченным, над сказкою вод.

И вечно все тот же песок золотой,
Близ Синего камня, над вечной Водой.



ЗАРЯ-ЗАРЯНИЦА

Заговор


Заря-Заряница,
Красная Девица,
Красная Девица, полуночница.
Красные губы,
Белые зубы,
Светлые кудри, светлоочница.
Все ли вы, Зори,
В красном уборе,
С кровавыми лентами, рдяными?
Вечно ли крови,
Встари и внови,
Розами быть над туманами?
Заря-Заряница,
Красная Девица,
Будь ты моею защитою,
От вражией силы,
Довременной могилы,
И от жизни, тоскою повитою.
По какому наитью,
Рудожелтою нитью,
Ты, иглой золотою, проворною
Вышиваешь со славой,
Пеленою кровавой,
Свой узор над трясиною черною?
Чудо-девица,
Заря-Заряница,
Заря-Заряница прекрасная!
Хочется ласки,
Мягкости в краске,
Будет уж, искрилась красная.
Нить, оборвись,
Кровь, запекись,
Будет нам, уж будет этой алости.
Или ты, Заря,
Каждый день горя,
Так и не узнаешь нежной жалости?



ДРАКОНИТ


Темный камень драконит
Уж не так хорош на вид.
Изумруд его нежней,
В бриллианте свет сильней.
И нежней его опал,
И рубин пред ним так ал.
И однако драконит
Тем хорош, что верно мстит.
Чтоб достать его, дождись,
Как ущербный Месяц вниз,
Над пещерой колдовской,
Желтой выгнется дугой.
Там Дракон в пещере спит.
В мозге зверя – драконит.
Гибок Змей, но мозг его
Неуклоннее всего.
Мозг Дракона – весь в узлах,
Желтый в них и белый страх.
Красный камень и металл
В них не раз захохотал.
Темный в этом мозге сон,
Черной цепью скован он.
Желтый Месяц вниз глядит.
Вот он камень драконит.
Тише, тише подходи,
В сне Дракона не щади.
Замер в грезе он своей.
Метко целься, прямо бей.
Поразив его меж глаз,
Мозг исторгни, и сейчас
Пред тобою заблестит
Страшный камень драконит.
С этим камнем – на врага.
Реки бросят берега,
И хоть будь твой враг велик,
Он в воде потонет вмиг.
Этот камень-амулет
Много даст тебе побед.
Вещий камень драконит,
Зеленея, метко мстит.
Этим камнем под Луной
Поиграй во тьме ночной.
Дальний враг твой ощутит,
Мстит ли камень драконит.



ЗАКЛИНАТЕЛЬНИЦА ГРОЗ


Красной калиной покой свой убрав,
Принеся в него много лесных, стреловидных, как будто отточенных, трав,
Я смотрю, хорошо ль убрана моя хата,
И горит ли в ней сéребро, ярко ли злато.
Все как и нужно кругом.
Мысли такие же в сердце, сверкают, цветятся огнем.
Сердце колдует.
Что это? Что это там за окном?
Дрогнула молния в Небе! Темнеет оно. Негодует?
Или довольно, что в этом вот сердце пожар?
Ветер прерывисто дует.
Гром.
Гулко гремит за ударом удар.
Длится размах грозового раската.
Светится золотом малая хата.
И, опоясан огнем,
В брызгах, в изломах червленого злата,
В рокотах струн,
Сея алмазы продольным дождем,
В радостях бури, в восторге возврата,
Мчится – Перун.